Книга Охота на Странника, страница 117 – Ульяна Муратова

— В таком случае в мою мастерскую тебе лучше не заходить.

— И не буду! — заверила я, хлопая глазами. — Мало ли что… Вы уж лучше запирайте её на замок, да и браслет… я теперь только о том и буду думать, что вы рассказали, пока вы его не снимете…

— До тех пор, пока он у меня на руке, он абсолютно безвреден. В том и прелесть.

— А если его снять?

— Боюсь, что это невозможно. Только активировать.

— А он не активируется случайно? — с демонстративным испугом отпрянула я, провоцируя высокомерную улыбку с его стороны.

— Нет, конечно. Это исключено.

Не на шутку заинтересовавшись тем, какие ещё боевые артефакты он носит, я спросила, есть ли другие. И этот болван показал! Хвастливо достал из ножен необычный кинжал — с лезвием толщиной хорошо если с волос!

— Но он разве… разве не гнётся? — теперь изумление на моём лице было вполне искренним. — Он же тоньше фольги!

— В том и уникальность этого ножа. Абсолютная острота, помноженная на невесомость. Можете потрогать. Только не порежьтесь, это смертельно опасно. И имейте в виду, что он обоюдоострый.

Я взяла кинжал в руку, и он оказался действительно невероятно лёгким. Разумеется, мне необходимо было узнать больше:

— Но разве опасна такая тонкая рана? Как целительница могу сказать, что чем острее лезвие, тем легче заживлять порез. Вот рваная рана — это беда, а порез, как от листа бумаги, затягивается за мгновения, тогда как дырка от гвоздя, к примеру, потребует больших усилий для исцеления.

— Лезвие настолько тонкое лишь по одной причине — оно способно прорезать любой материал, даже металл. А убивает заложенный в артефакт магический механизм воздействия, — с покровительственными нотками в голосе пояснил Реннард.

У меня аж дыхание перехватило от осознания, что я держу в руках тот самый ртутный кинжал, чьё лезвие растворилось в теле одного из погибших агентов.

— Ох, как же страшно и любопытно! — абсолютно искренне воскликнула я. — А что ещё у вас есть необычного?

— Покажу позже, когда ты станешь моей женой, — снисходительно хмыкнул он, а затем по-хозяйски обвил мою талию рукой и притянул к себе. — Пожалуй, я даже сделаю для тебя несколько необычных подарков, если ты будешь соблюдать установленные мною правила.

— Обожаю правила, — напустив дуринки в глаза, ответила я, а затем смущённо отодвинулась, якобы застеснявшись столь близкого контакта.

Кажется, Реннарда это только раззадорило: его руки вцепились в меня сильнее, причиняя уже не просто дискомфорт, а боль. Соблазн выпить его дух стал столь велик, что я едва не поддалась ему.

Остановило лишь то, что Реннард был хорошо вооружён. За пять секунд он сто раз успеет воткнуть мне в бок свой ртутный нож. Нет, Мелч должен для начала надёжно зафиксировать его руки. Браслет мне тоже не нравился, и неизвестно ещё, какие запасные козыри есть в рукаве Реннарда. Раз он расправился с тремя агентами, нападать на него в одиночку самонадеянно и глупо. Я хотела изображать дуру, а не быть ею.

Он наклонился ко мне, чтобы поцеловать, и от мысли, что мой первый поцелуй достанется вот такому уроду, стало дурно. Я положила голову ему на плечо и подставила под удар то, что было не жалко — свой безволосый кливидж. Тонкая холодная рука скользнула по талии вверх, а затем начала беззастенчиво лапать то грудь, то бёдра.