Книга Пять попыток вспомнить правду, страница 119 – Ульяна Муратова

А затем её разорвал нарочито тихий голос Бреура:

— Мы здесь для того, чтобы обсудить компенсацию. За нападение, за нарушение условий изначального договора, по которому Гвен должна была вернуться домой тридцать первого эбреля, а также за женитьбу на моей сестре без моего согласия.

— Что касается последнего, то закон ясно говорит, что, будучи совершеннолетней, нобларина Гвендолина Блайнер сама вправе выбирать супруга, — подал голос наш правозащитник. — А договор о предоставлении целительских услуг был заключён между нею и ноблардом Ирвеном Блайнером, поэтому объясните, пожалуйста, поподробнее, каким образом вы, ноблард Боллар, полагаете себя стороной, которой положена компенсация. Ах да, вопрос касательно оплаты предыдущего договора также остаётся открытым. Нобларина Блайнер, будьте так любезны, подскажите, пожалуйста, вы получили оплату от Ирвена Блайнера?

— Да, получила, но по приказу Бреура отдала деньги ему.

— А вы хотели отдавать ему эти деньги? — вкрадчиво спросил ноблард Асад.

— Вовсе нет. Он вынудил меня это сделать, — ответила я, глядя брату в глаза.

— Хм… что ж… в таком случае мы можем истребовать эти средства обратно, ведь очевидно, что целительские услуги оказывали вы, а не он, и оплата причитается именно вам, — заявил правозащитник, обращаясь ко мне.

Бледное лицо Бреура порозовело и приобрело опасное выражение. По моей спине пополз холодок, и если бы не горячая ладонь мужа, я бы задрожала от страха. Таким Бреура я ещё не видела. Возможно, он уже потратил эти деньги, чтобы частично рассчитаться с долгами, и не думал, что мы разыграем этот козырь. Что ж, он у нас не единственный.

— Гвен сама не понимает, что говорит. Она отдала деньги добровольно, — процедил Бреур.

— Даже если так… договора дарения между вами составлено не было, верно? В таком случае ваше слово против её, а суд в таких ситуациях встаёт на сторону законного владельца средств. Это что касается договора… — наш поверенный говорил всё быстрее и быстрее, вызывая желание дёрнуть его за полу сюртука и попросить замедлиться.

Как его вообще хоть кто-то понимает в суде? И как он успевает думать с такой скоростью, с которой говорит? Получив лёгкий тычок в бок со стороны старшего Блайнера, он вновь заговорил с нормальной скоростью:

— Но ведь конфликт, приведший к вам нобларда Ирвена Блайнера, заключался не в этом. Судя по показаниями моего клиента, которые он готов подтвердить клятвой, вы совершили попытку убийства вашей сестры нобларины Гвендолины через принуждение провести жертвенный ритуал. И всем сторонам крайне интересно, как именно вы смогли добиться от неё подчинения. Думаю, рассказ моей подзащитной вызовет бурный интерес в суде. Вы же понимаете, что она обязана будет правдиво отвечать на любые вопросы.

Бреур смотрел на меня в упор и с нажимом проговорил:

— Гвен ничего не расскажет.

Я нахмурилась. Неужели он считает, что до сих пор может мне приказывать?

Ирвен вспыхнул мгновенно, словно факел, поднесённый к костру.

— Гвен будет делать то, что угодно ей, — отрубил он, а потом повернулся ко мне и сказал: — Ненаглядная, ты хотела о чём-то поговорить со своим братом? Самое время. Пусть послушает.

В груди вспыхнуло чувство признательности, а затем пришло облегчение. Пусть не сразу, но Ирвен всё же понял и принял мою позицию. На мгновение захотелось обнять мужа и поблагодарить, но я лишь крепче стиснула его руку и повернулась к брату: