Книга Пять попыток вспомнить правду, страница 122 – Ульяна Муратова

— Да, Гвен, — Ирвен сжал мои руки чуть крепче, а потом погладил большими пальцами тыльные стороны ладоней.

— Расскажи мне о Разломе.

— Хм… Это действительно разлом в земной коре. Длинный, узкий каньон. Он накрыт божественной решёткой, но она в некоторых местах уже прохудилась. Решётка с каждым годом истончается, и аналитики считают, что она продержится ещё лет двести от силы. Из мест, где в решётках есть дыры, лезут разные твари. Кантрады — не единственные. Есть несколько видов, но они все чем-то похожи. Прочные панцири, мощные жвала, шипованные клешни или хвосты. И вся эта мерзость прёт, когда ослабляется божественная защита. В новолуние, затмение или сильную непогоду, если света Гесты не хватает, чтобы напитать решётку.

— А что вокруг Разлома?

— Крепостная стена, за ней — гарнизоны, чуть поодаль, в более безопасных местах — госпитали и бытовые постройки.

— Туда монстры не добираются?

— Нет. Мы делаем так, чтобы не добирались. На самом деле сквозь боевые укрепления они редко когда могут пролезть, так что за пределами крепостной стены довольно безопасно. Всё же мы не первый год воюем и знаем, как с ними совладать.

— Как же тебя ранили?

Ирвен на секунду отвёл взгляд, и показалось, что он снова уйдёт от темы, как во все предыдущие разы, но муж всё же ответил:

— У нас есть чёткие приказы. Атаковать только со стены, не спускаться к самому Разлому. Во-первых, по кромке Разлома работает артиллерия, то есть могут случайно сжечь свои. Во-вторых, один на один, без защиты крепостной стены или другого фортификационного сооружения, выступать против монстров — чистое самоубийство. Даже для мага. Да что уж там, даже для десятка магов. В тот раз кантрады разрушили основание одной из башен, той, к которой прикреплён мой батальон. А у меня как раз новобранцев было полно… Они ж горячие, бесстрашные. Перерубили кантру одну клешню, подпалили глаза. Он начал отступать — они следом. Я заорал им в спины, чтобы остановились, а они попёрли за пределы крепостной стены. По уставу они должны были кладку восстанавливать, а не кантра преследовать, но молодые же. Неопытные. Не понимают, что все инструкции написаны кровью, а приказы в запале не слышат. На это тоже опыт нужен, чтобы научиться слышать командира в бою.

Ирвен замолчал, переводя дыхание. Его сердце забилось чаще, и мне стало немного стыдно за вопрос, который вернул его в столь болезненные воспоминания. Но хотелось знать о Разломе как можно больше.

— Мне нужно было остаться внутри, но жалко же их. Да и что бы я потом делал, если бы четверть батальона потерял? Значит, паршивый из меня командующий. В итоге я вышел следом. Приказал вернуться на позиции, но они меня не слышали, ведь грохотало вокруг так, что уши закладывало. Раненого кантра они добили и только тогда перегруппировались, чтобы отступить в крепость. Я прикрывал. А тут вылез ещё один кантр, небольшой. Подкрался из-за мёртвой туши, в дыму и пламени мы его не сразу заметили. На кромке Разлома вообще мало что увидишь, её поливают огнём с воздуха во время прорывов. В общем, я прикрыл отход своего отряда, а сам остался снаружи, отбивался и отступал. Вот только не успел уйти. Кантр сначала сбил меня с ног ударом в грудь, но доспех выдержал. Тогда кантр стал раздирать доспех и располосовал спину. В этот момент его бомбанули сверху, а ребята втащили меня в башню. Но я уже был ранен. А дальше ты знаешь. За нарушение приказов все получили дисциплинарки, а меня ещё и понизили в звании. Но это справедливо. Мои бойцы нарушили приказ, мне и отвечать. Да и сам я обязан был оставаться в пределах крепости, а не выходить из неё.