Книга Артефактор на покое, страница 42 – Алла Гореликова

Лана думала, что голем войдет в дверь – а как еще-то? Но совершенно для нее неожиданно в стене открылся люк, и в него влетел… поднос?! Да, расписной жестяной поднос с тарелкой и стаканом. Серьезно?! Голем-поднос?! И Освальдо почему-то решил, что Лана испугается?!

Поднос аккуратно опустился на стол, выпустил из высокого бортика два фасеточных глаза на стебельках-антеннах, а под ними открылась, словно рот, округлая сетка динамика.

— Завтрак для ученицы Ланы Иверси, — торжественно, словно заправский дворецкий, объявил поднос.

Но Лана, рассмотрев содержимое тарелки, и думать забыла об удивительном големе. Она ненавидела овсянку! Хуже овсянки могла быть только манная каша с комочками. Простонала, зажмурившись:

— Только не это!

— Ученица Лана Иверси отказывается от завтрака? — сварливо переспросил поднос и приподнялся над столом, кажется, собираясь улететь обратно.

— Нет! — Лана ухватила его за края и заставила опуститься обратно на стол. Ей нужна еда, оставаться до обеда голодной нельзя, к тому же мало ли что подадут на обед! Сейчас стали гораздо яснее слова Освальдо о «необходимом». «Кормить в рамках физиологических потребностей» — вдруг это значит «лишь бы с голоду не померли»?!

К овсянке полагался не чай, как сначала показалось Лане, а мерзкий на вкус травяной отвар.

— Что это? — спросила она на всякий случай. Ну а что, вон этот голем какой сообразительный и с характером, вдруг ответит?

— Полезное общеукрепляющее и поддерживающее магию снадобье. Надо выпить, — не обманул ожиданий голем.

— Выпью, — согласилась Лана. По крайней мере одно достоинство у этого снадобья точно обнаружилось сразу: на его фоне даже овсянка показалась вкусной.

Пока Лана расправлялась с завтраком, поднос стоял смирно, но есть под прицелом глаз-антенн все равно было не очень приятно.

— Спасибо, — на всякий случай сказала она, доев и положив ложку на опустевшую тарелку.

— Хорошего дня, — вежливо ответил голем, поднялся в воздух и вылетел через тот же люк в стене. Который тут же закрылся, как не было.

Лана вскочила, подбежала посмотреть, но стена выглядела совершенно монолитной. Сколько же труда и чар понадобилось, чтобы все вот так сделать?! Трудно даже представить.

То ли после еды, пусть и не очень сытной, то ли из-за расхода магии, а может, это «полезное общеукрепляющее» так работало, но внезапно захотелось спать. Что ж, спальню она еще не видела. Хотя, конечно, гораздо интереснее было бы осмотреть как следует лабораторию. Ничего, еще будет время. Вот начнет господин магистр ее учить…

А пока нужно восстановить силы.

Спальня… «Вот она – точно меньше, чем купе в поезде!» — недовольно подумала Лана, стоя на пороге даже не комнаты, а… как это вообще можно назвать? Пенал? Узкая кровать, проход вдоль нее и встроенный в стену неглубокий шкаф напротив. Ни окна, ни лампы; тусклый свет льется, кажется, прямо с потолка. Точно по значению слова: спальня – место, где спят. С другой стороны, она ведь здесь не отдыхать собирается. Главное – рабочее место выше всяких похвал.

На одной из полок шкафа сиротливо лежали тощая подушка, одеяло и постельное белье. Что ж, по крайней мере, это ее новый мастер посчитал «необходимым». Лана быстро застелила постель, разделась, легла и через минуту уже спала.

Вот только сон ее не был спокойным. Снилась какая-то чушь. Кровать, шкаф и стены выпускали глаза-усики и что-то шептали неразборчиво, по полу бегали на тараканьих ножках те самые кристаллы, в которые мастер собирал ее магию, а Освальдо говорил, кивая, как механическая кукла: «Все мы здесь немножко големы, ученица Лана Иверси. Все. А кто-то даже и не немножко».