Книга Артефактор на покое, страница 43 – Алла Гореликова

«Радуйся, если из тебя получится голем, — вторил ему мастер. — А то, может, ты не годна ни на что, кроме дешевого накопителя».

— Приснится же такое, — пробормотала Лана, открыв глаза. Села на постели, потянулась, зевнула. Посмотрела на часы, так и оставшиеся на руке – попросту забыла их снять. Ого, а время-то к вечеру… — Надеюсь, мастер не приходил, пока я спала, некрасиво получилось бы, в первый же день…

— Не волнуйся, Лана Иверси, первый день – целиком твой. Разве Освальдо не сказал?

Лана завертела головой.

— Не туда смотришь. Вот он я! — на полку перед Ланой откуда-то сверху (может, из очередного люка в стене?) спрыгнул… будильник! Круглый, с белым циферблатом и красной кнопкой на макушке, на четырех черных ножках — точь-в-точь такой, какие продаются в любом часовом магазинчике! Вот только будильники из магазинов точно не умеют прыгать и говорить!

— Ты… вы… тоже голем?

— Твой личный органайзер! — гордо заявил будильник. И добавил снисходительно: — Можно на «ты», я не против. Нам, в конце концов, предстоит долго и плодотворно работать вместе.

— Очень приятно, — растерянно сказала Лана. Похоже, что чего-то очень важного о големах она не знала.

— Итак, начинаем работать, — были бы у будильника руки, он бы точно сейчас потер ладонью о ладонь. — Что ты должна сегодня успеть, Лана Иверси? Расскажи, а я дополню!

Эгер сидел в небольшом кафе в двух кварталах от школы, почти пустом сейчас. Людно здесь будет после занятий, когда сытые по уши гранитом науки школьники наконец-то выберутся за пищей более материальной и вкусной. Пока же, кроме него, на все кафе только и было посетителей, что пожилая семейная пара с внучкой лет четырех-пяти. Что пара – семейная, а кареглазая рыженькая девчушка с огромным белым бантом на макушке – именно внучка, Эгер не предположил и не по аурам высмотрел, просто ребенок оказался шумным и непосредственным. За каких-то пять минут Эгер услышал, какую сказку вчера читала ей перед сном мама и какую сегодня она хочет услышать от «бабуленьки», какую куклу обещал на день рождения папочка и почему для этой куклы обязательно-обязательно нужен кукольный домик, и какой кукольный домик у куклы «этой задаваки Винсы», так что уже голова кругом шла.

Если бы вся задача была в том, чтобы посматривать в окно на ведущий к дому Рекмарса переулок, Эгер сбежал бы и нашел укромное место для наблюдения на улице. Да хоть в том же школьном парке! Но ему назначили встречу именно в этом кафе. Причем он даже не знал, кого ждет! Позвонил Зурабия, сказал: будь там-то и там-то во столько-то. Так надо, тебе все объяснят на месте. Нет, это нормально вообще?! Но, хочешь не хочешь, Зурабия теперь то ли его непосредственное начальство, то ли представитель начальства, в любом случае – имеет право приказывать.

— Хорошего дня, юноша, — напротив Эгера, бесшумно отодвинув стул, опустился мужчина. Не спросил, можно ли составить компанию, значит…

— Хорошего дня, — отозвался Эгер. — Я верно понял, это вас я жду?

— Меня, юноша, меня, — незнакомец поднял руку, подзывая официанта, заказал два кофе и только потом представился: — Эрдар Зорг.

— Тот самый?! — вырвалось у Эгера.

— Насколько я знаю, второго нет, — усмехнулся лучший дипломат Дагарии.

Эгер смотрел на него с откровенным любопытством – и не видел ничего особенного. Этот мужчина средних лет, полноватый, с аккуратной короткой стрижкой и гладко выбритым круглым лицом, легко затерялся бы хоть в уличной толпе, хоть на светском вечере. Даже взгляд его не выдавал: почему-то Эгер думал, что люди такой профессии и такого уровня непременно должны смотреть остро, пристально или хотя бы многозначительно, но серые глаза Эрдара Зорга казались почти сонными. И весь он выглядел мирным, расслабленным обывателем, для которого весь мир сейчас — в его утренней чашечке кофе.