Книга Беглянка. Сдавайся лишь любви, страница 55 – Вероника Азара

Взглянула на Роуз. Вспомнилась её комната в родительском доме, где я частенько бывала. Там казалось гораздо уютнее.

Поймав моё кислое выражение лица, подруга хмыкнула:

- Да, леди тут прижимиста. Всё по минимуму. Но ничего, обустроимся и привыкнем. Всё будет хорошо.

- Ты уверена? - мой энтузиазм, немного увял.

- Уверена, - Роуз рассмеялась. - Я тут с Майлёной в дороге поговорила - хозяйка очень экономная, у них особых богатств нет, поэтому всё скромно. Но особо работой не тиранит. Это твоя мачеха могла работу задать на всю ночь, да ещё так, чтобы не шуметь, ей спать не мешать. И кормят здесь, говорят, неплохо. Так что пока поживём, а там, как боги дадут. Тебя искать перестанут, - шепнула она, - получше место найдём. Или сами по себе жить будем, хотя в столице жизнь дорогая, все так говорят. Наших средств надолго не хватит.

- Мне не понятно, что она такое всё о мужчинах пыталась угрожать...

Подруга помялась, словно не решаясь сказать, потом подошла и села рядом.

- Ты словно дитё ещё совсем. Пансион этому не учит, потому и не понимаешь. Горничные частенько для господ игрушками становятся. Что думаешь - прежней горничной ребёночка ветром надуло? Наверняка, или сам господин, или сыночек его постарались. Госпоже это, естественно, не нравится, а только сделать она мало что может. Поэтому и угрожает девкам, чтобы не поддавались господам.

Чувствуя, как округляются мои глаза, смотрела на Роуз и не могла выговорить ни слова. Никогда в нашем доме такого не бывало... Или было?

- И что... И это везде так?..

Замерла в ожидании ответа. А Роуз пожала плечами.

- Не знаю везде или нет, но и ваш папенька тоже... Того... Не брезговал молодыми девками.

Мне стало дурно. Папа?! Я всегда считала, он любил маму...

Словно прочитав мои мысли, Роуз зашептала, склонившись к самому моему уху:

- У нас говорили, пока ваша маменька жива была, и девки спокойно жили. А как на вашей мачехе женился... По деревням, небось, не один байстрюк бегает.

Потом она положила руку мне на плечо и так же тихо зашептала:

- Вы с кухни, барышня, не больно-то высовывайтесь. Внешность мы вам поменяли, а фигурка... Барин личико и платочком прикроет. Не дело это будет.

- А ты?

- А я... - Роуз помедлила. - Я справлюсь.

Ох, не понравилось мне это её промедление с ответом. Только сказать пока ничего не могла. Да и сделать. Нам затаиться надо. Надо год продержаться. Тех денег, что я взяла, в столице, надолго не хватит. Тут Роуз права. Драгоценности до совершеннолетия тоже продавать нельзя. Так что, придётся нам с Роуз выкручиваться. Но, если что, уволимся. За Роуз я горло перегрызу. Не хватало, чтобы её эти господа обидели!

Так и началась наша работа. На счастье мне выбираться с кухни времени не было. Работать оказалось трудно. Это не отработка несколько дней за проделки в пансионе. Тут шуток не потерпят. А место для меня оказалось действительно очень удачное.

С госпожой Майлёной мы уже контакт наладили. Мальчишки поварята не в счёт. А господин Жак, поняв - от работы я не отлыниваю, стал мягче. На кухне установилась мирная атмосфера. Нет, бывало разное. Господин Жак отличался вспыльчивым нравом. Иногда мог мальчишек и полотенцем огреть, если они что порезали не так, или какую шалость совершили - что говорить, мальчишки. Но всё это без злобы и за дело, поэтому никто не обижался. Ко мне повар относился почти как к дочери, которая у него есть, судя по скупым рассказам. Недавно вышла замуж. Теперь господин Жак скучал и, думается мне, именно поэтому взял меня под своё крыло. Причем проникся ко мне настолько, что когда я пару раз совершила ошибки, не стал никому ничего говорить. Просто в один из дней пришёл пораньше, я как раз закончила разжигать плиту.