Книга Крестьянка в наказание, страница 15 – Вероника Азара

Вспомнилось, возвращение с торгов.

Батюшка тогда загнал нас с Руланой спать, но тонкие стены каморки дали возможность слышать их с матушкой разговор. Я услышала — батюшка брякнул толстеньким мешочком с разменянными остатками золотого, выплаченного богатым господином за кружево. Матушка аж охнула, когда заглянула, увидев даже несколько серебрушек среди медяков.

— Это… Это откуда же столько?

Невольно представила, как дрожат матушкины руки и хочется ей с перепугу вцепиться себе в голову. Даже голос стал хриплым, горло перехватило, хотя обычно говорила она звонко и громко.

— А это за Рушкины кружева. Не всё, но большая часть, — едва не шёпотом пробурчал батюшка.

— Да ладно тебе… — начала матушка.

Батюшка остановил:

— Говорю тебе — золотой дал господин!

В тишине наступившей после этих слов, было слышно только хриплое дыхание матушки и то, как она резко опустилась на лавку.

— Ты вот что, — батюшкин голос тих, но говорил он строго, было ясно — решение окончательное, — Рушку от полевых работ освободишь! Неча руки портить. Пусть по хозяйству что-ничто делает, но время дашь на рукоделие её. Тот господин, что кружево скупил, сказал и дальше покупать будет! Но вот ниток пришлось городских, машинных, набрать…

— Дак как же это!.. — не сдержалась матушка, представив, сколько стоят такие нитки.

— Цыть! — по столу хлопнула тяжёлая ладонь. — Пусть попробует! Если этот господин доволен будет, нам дешевле работника нанять, всё одно от Рушки на тяжёлой работе толку мало.

Батюшка вздохнул и опять пристукнул по столу, видать матушка хотела возразить.

— Ты того, с сестрицей своей поговори лучше! Она за Рушкину работу медяшки жалкие привозила. А тут господин с первого взгляду, несмотря, что матерьял не тот, всё скупил да за такие деньжищи! Пускай объясняет, почём она раньше работу продавала!

— Ох, и правда, — зашептала матушка. — Это ж получается — сестрица нам головы дурила?

Они долго ещё обсуждали способы заставить тётушку признаться в грехе, мне было уже не важно. Главное — батюшка велел время для моей работы дать… Сладко зажмурилась, представив, как буду сидеть у оконца с рукоделием… С тем тогда и уснула.

Расчет батюшки оправдался. Осенью я отправилась с ним в город с новым рукоделием. Руланку и Олену оставили торговать под присмотром соседа, отправившегося на торг в нашей телеге, мы же пошли к тому самому важному господину. Несла рукоделие, дрожа всем телом, стараясь не отстать от быстро шагавшего батюшки, успевавшего спрашивать дорогу у прохожих и присматривать за мной, чтобы не отстала.

Шли долго, остановились перед большим сияющим в осеннем свете окном с выставленными товарами — разными сумочками (и куда такие, в них и не положить ничего), дивной формы шляпками, перчатками (эх, и крошечные же ручки у городских барышень). Были там и два волшебных платья… Я встала, словно вкопанная, разглядывая этаку красотищу, пока батюшка не дёрнул за рукав и не втащил в дверь.

Тихо звякнул колокольчик, дверь мягко закрылась и мы оказались в дивном царстве. Такого не видела даже Рулана! Ткани, кружева, готовые наряды на деревянных вешалах, словно привидения…

Долго рассматривать не дали. Из двери за высоким прилавком выплыл важный молодец, изменившийся в лице, едва увидел нас с батюшкой.

— Любезные, а дверью вы не ошиблись? — с недовольной гримасой процедил он, окидывая нас взглядом.