Книга Крестьянка в наказание, страница 18 – Вероника Азара

Стали ждать гостей. Те появились ближе к ужину. Мы с Оленкой накрывали большой стол, когда, едва стукнув в дверь и не дожидаясь отклика, порог перешагнул высокий красивый господин. Сразу узнала — это его сопровождали охранники. Следом порог перешагнул и один из стражей.

Богатый господин так и впился в нас с Оленой глазами, достав из кармана камушек на цепочке. Камушек весело блеснул. Мужчины переглянулись. Мы с Оленкой тоже переглянулись, не понимая чего ждать от гостей.

Со двора вошёл батюшка.

— Господа хорошие, больно часто в мой дом заявляетесь. Сказал же — завтра.

— Нам нужно сегодня! — сказал, как отрезал стражник. — Не обессудь, на твоих дочерей посмотрим сейчас.

У меня оборвалось сердце — что значит посмотрим? Чужие мужики на нас смотреть будут? Чего им надо-то?

Батюшка недовольно скривился, но спорить с господами не решился, позвал только:

— Мать, поди сюда!

Матушка вошла, неся на вытянутых руках большой горшок с приготовленной к ужину картоплей и едва не выпустила его из рук, увидев пришлых гостей:

— Вечера доброго, господа хорошие, — нерешительно проговорила, окинув гостей взглядом и явно прикидывая — не придётся ли и их кормить ужином.

Господ картоплей с молоком не накормишь.

Ужином кормить не пришлось.

Господин шагнул вперёд и вытянул руку с камушком. Глянул на блестевший камушек, на нас с Оленкой, прижавшихся друг к другу, скомандовал:

— Разойдитесь!

Мы переглянулись и прижались теснее. Похоже, и сестрёнке не хотелось отходить от меня. Не нравились нам пришлые, которым невесть чего надо.

— Эй, девки! Делайте, что говорят! — грубо рявкнул стражник.

Батюшка нахмурился, у матушки, едва поставившей горшок на стол, затряслись руки… Я давно приметила — не любила матушка посторонних. Всегда старалась к приезжим даже не выходить. А тут ещё и орут!

Захотелось выпрямиться и загородить её. Не успела.

Господин кинул на стражника один лишь взгляд и тот закрыл рот.

— Девушки, с вами ничего не случится. Мне нужно просканировать вас по отдельности… — господин запнулся и заговорил ласково, как с дитятей: — Мне надо, чтобы этот камушек каждой из вас по отдельности коснулся. Отойдите друг от друга.

Мы с Оленкой переглянулись. Я чувствовала — руки сестрёнки впиваются в мою ладонь и сама невольно вцепилась в неё покрепче. Казалось, отпущу — мир перевернётся и никогда прежним не будет…

— Рушка, Оленка, разойдитесь, — скомандовал батюшка. — Господин хороший, давай поскорее, чего ты там хочешь сделать, да ступайте, день к ночи идёт. Отдыхать пора.

Господин поморщился, глядя как мы с трудом расцепляем пальцы. Разошлись на пару шагов.

Подошёл сначала к Олене, помахал перед ней камушком, коснулся им лба. Ничего не произошло. Но стоило сделать широкий шаг в мою сторону, камушек ярко блеснул, а я, взвыв, схватилась за плечо — огнём полоснуло то место, где два года назад появился небольшой ожог, полученный от богини Судьбы и о котором я давно уже забыла.

— Покажи плечо!

Отскочила, чуть не сшибив лавку, к столу. Заголяться перед мужиком?! Да не бывать этому! Пусть убивают, не стерплю позору!

Батюшка по моим глазам понял — исполнять команду не буду. Это же понял и стражник.

— Девка! Делай, что говорят!

Он подскочил ко мне и развернул плечом к себе, ухватившись за ворот платья и пробуя разорвать…