Книга Аурелика не звезда гарема, или как я ошиблась в истории, страница 8 – Людмила Вовченко

«Ты просто хотела романтики. Чуть-чуть гарема. Мужчину с голосом бархата и взглядом как в рекламе чая. А получила интриги, испытания, метки и массовую психотерапию с элементами восточной магии.»

«Всё ещё не худшая пятница.»

* * *

Совет Высших Женщин заседал в Зале Шелеста — потому что там шуршали не только одежды, но и шторы, стены и даже потолок. Всё словно дышало. Или шептало.

Сидели десять женщин. Разных возрастов, но все с выражением «у меня нет времени на твои глупости, дитя».

Аурелика вошла. Поклонилась. Почти не упала.

— Мы рассмотрели твою кандидатуру, — заговорила Великая Хозяйка. — У тебя метка, реакция на круг тумана и пробуждение памяти. А ещё… слишком много слов.

— Простите, это генетическое.

— Молчи. Это тоже проверка.

Пауза.

— Молчи удачно. Уже неплохо.

Другая женщина — в алом, с глазами как жгучий перец — произнесла:

— Мы не уверены, что ты та. Но если ошиблись — ты умрёшь. Если не ошиблись — ты станешь той, кем должна. Третьего не дано.

— А четвёртого? Например, «отпустить и забыть»?

— Нет.

* * *

Им выдали испытание: на реакцию, магическую чувствительность и — внезапно — кулинарный вкус.

— Потому что правящие женщины должны не только видеть будущее, но и не сожрать яд на банкете, — объяснила та, что с глазами-чили.

Аурелике подали три чаши. В одной — зелье правды. Во второй — галлюциногенный отвар. В третьей — чай.

Она выбрала четвёртую, которой не было, — и сказала:

— А я не пью с незнакомками. Простите.

Они заулыбались.

— Всё ясно. Примем.

Что⁈

— Она странная. Это хорошо. Совет нуждается в… хаосе.

— Простите, я не хаос. Я просто запуталась и хочу домой!

— Тем более. Добро пожаловать.

* * *

После принятия её повели в Комнаты Совета — библиотеку, алхимическую лабораторию, сад с мёртвыми птицами (художественные инсталляции), и зал с картинами женщин-предков.

Одна из них — с глазами как у Аурелики.

— Это Пророчица Лика’Нара. Жила двести лет назад. Была… как бы это сказать… неконтактной. Говорила с зеркалами и драконами.

— То есть нормальной, — прошептала Аурелика. — А я-то думала, у меня проблемы с психикой.

* * *

Вечером в её покои вошёл Тори. Без стука. Весь в чёрном. Лицо закрыто. Только глаза, и… он держал маску. Ту самую, что раскололась.

— Его зовут Кайар. И он был одним из тех, кто когда-то уже защищал Лику. Он… из прошлого цикла. Из тех, кто не умер, а остался в петле.

— Это всё звучит, как сценарий индийской мелодрамы, — прошептала она. — С перемоткой по гобелену времени.

— Ты не обязана понимать. Но ты обязана выжить.

Он положил маску на подушку. И исчез.

Аурелика сидела, глядя на маску, и шептала:

— Я просто хотела попасть в Анжелику. Ну максимум — в Скай. Ну хорошо, в «Султана моего сердца»! А в итоге я на приёме у ведьм, с меткой на руке, прошлой жизнью в багаже и кандидатами с зонтиками!

Кот, спящий на её ногах, издал «мя» в поддержку.

* * *

Наутро — новое письмо. Печать: два крыльевидных пера и отпечаток лапы.

— Это от Шепчущего Племени, — сказала Жофрея. — Они просят тебя… явиться. Потому что ты пробудила ключ.

— А если я откажусь?

— Тогда они сами придут. И это будет громко.

— А я просто хотела кофе!

Жофрея кивнула:

— Мы сварим тебе кофе. Но сначала — в путь.

Глава 6.

Шепчущие, шёлк и шансы сбежать (хотя бы морально)

Путь к Шепчущему Племени был не просто дорогой — это был ритуал страдания, состоявший из: — дрожащей кареты с занавесками, пахнущими валерианой и пыльцой неизвестного происхождения, — дороги, по которой ехать запрещено, но разрешено «плыть» (не метафора — колёса иногда отрывались от земли), — гида по имени Ма-Сура, которая всё время улыбалась и говорила фразы типа: «Если услышите шёпот изнутри себя — не перебивайте».