Книга Король в Чёрном, страница 109 – Валентина Зайцева

Камин уже горел, свет был приглушён до мягкого полумрака. На этот раз найти Самира оказалось несложно. Он стоял у очага, когтистая рука сложена за спиной, другая — живая — сжимала резную деревянную каминную полку.

Удивительно, как много может рассказать язык тела. Даже не видя лица Самира, скрытого металлической маской и занавешенного длинными тёмными волосами, я понимала: он расстроен. Плечи напряжены и приподняты, голова опущена.

Я подошла ближе. Самир не шевелился, молчал. Неужели он даже не замечает моего присутствия? Или снова погрузился в один из своих приступов? «Умею же я выбирать мужчин», — мрачно подумала я. Если бы он знал, что я здесь, обязательно что-нибудь сказал бы. У него всегда находились слова.

Мне стало тревожно. А вдруг я в опасности, когда он отключается от реальности? Вдруг он набросится на меня, не осознавая, что делает? Это вполне возможно. Но другой вариант — оставить его в таком состоянии, когда он явно страдает — казался мне неправильным. Утром я с удивлением обнаружила, что проснувшись рядом с ним, чувствую себя... спокойно. А сейчас с ещё большим удивлением осознала: мне не всё равно.

Осторожно я положила руку ему на спину. Самир резко втянул воздух, и его когтистая рука, покоившаяся на пояснице, опустилась. Он не двигался, не говорил — словно застыл во времени. Он казался израненным, совсем как в тот вечер, когда привёл меня на край своего сжимающегося мира.

Бросая кости и полагаясь на инстинкт, отбросив все мысли о правильном и неправильном, я сделала шаг вперёд и обняла его. Обвила руками его талию и прижалась щекой к его спине.

— Привет, — тихо произнесла я.

Его металлический протез лёг поверх моих сцепленных рук.

— Я не слышал, как ты вошла, — голос Самира звучал натянуто, словно балансируя на краю пропасти. Моя догадка о его состоянии оказалась верной. — Я не был уверен, придёшь ли ты.

В этих словах слышалось недоверие и тихое изумление — словно он боялся обратить внимание на моё появление, опасаясь, что это может исчезнуть, как мираж в пустыне.

Неужели он всё это время стоял здесь и переживал?

— Я не была уверена, что ещё желанная гостья, — призналась я.

Самир долго молчал, его рука на моих ладонях чуть сильнее сжалась.

— Почему?

— Я подумала, что после того, как Сайлас сказал... — я запнулась, не зная, как это сформулировать, одновременно стыдясь и сомневаясь.

Самир тёмно вздохнул.

— И что же, позволь узнать, наговорил тебе этот назойливый идиот?

— Что ты, эм... обычно...

— Избавляюсь от любовниц? Ты испугалась, что теперь, когда я добился своего, ты мне больше не нужна?

— Да.

Самир медленно развернулся в моих объятиях и нежно взял моё лицо в ладони. Когда он заговорил, голос его был едва слышен.

— Похоже, мы оба боялись, что другой вот-вот уйдёт.

Большой палец его живой руки медленно провёл по моей щеке.

Я слабо улыбнулась и закрыла глаза, прижимаясь к его прикосновению.

— Я никуда не собираюсь уходить.

— Но если сейчас, в холодном свете дня, ты решишь, что больше никогда не хочешь видеть этот жалкий металлический лик? Больше не желаешь ни говорить со мной, ни слышать обо мне? Я дам тебе это право.

Я подняла на него взгляд, встревоженная и растерянная.

— Что?

— Если ты решишь отвергнуть меня сейчас — это твоё право. Я дал клятву, дорогая моя: ты всегда можешь мне отказать. Не чувствуй себя обязанной оставаться рядом лишь потому, что я тебя соблазнил.