Книга Король в Чёрном, страница 112 – Валентина Зайцева

— Итак... раздевайся.

Почему-то пристальность его требования заставляла меня хотеть спрятаться. Как, чёрт возьми, это имеет смысл после того, что мы делали прошлой ночью? Нервничая, я сняла кардиган и позволила ему упасть на пол. После паузы продолжила. Ботинки и носки последовали следом. Я стянула майку через голову, затем расстегнула джинсы и вышла из них, оставшись только в нижнем белье. Даже в тепле камина я дрожала — скорее от тяжести его взгляда, чем от холода.

— А теперь и остальное.

Мне захотелось застонать от того тёмного, бархатистого тона, каким это произнёс Самир. Я вздрогнула и издала испуганный звук, когда его когти медленно провели по коже моей поясницы. Мгновенно меня покрыла гусиная кожа. Он тихо, низко рассмеялся, наблюдая, как я содрогаюсь в ответ.

— Или я сделаю это за тебя...

Я потянулась назад и расстегнула застёжку лифчика, позволив ему упасть на пол. Собравшись с духом, я стянула трусики и позволила им упасть к моим лодыжкам. Я ахнула, когда его руки нашли мои бёдра и притянули меня спиной к нему.

— Прошлой ночью ты разрушила моё самообладание. Я так отчаянно желал тебя, что, боюсь, не получил возможности по-настоящему насладиться тобой, — промурлыкал Самир, медленно скользя руками вверх по моему телу.

Одна металлическая, другая живая — одна тёплая, другая холодная. Он не торопился, тщательно изучая меня, словно запоминая каждый изгиб.

Его живая рука поднялась к моему виску, и я поморщилась, когда почувствовала, как что-то щёлкнуло надо мной. Зрение исчезло — снова. Он лишил меня способности видеть, чтобы снять свою маску.

— Ай!

Самир рассмеялся моей жалобе, и я почувствовала его дыхание на моей щеке, когда он повернул мою голову для поцелуя. Он отдавал столько же, сколько брал у меня, — властный и одновременно дразнящий, заставляющий меня тянуться к его губам, жадно ища ещё.

— Скажи мне, — прерывисто произнёс он, прерывая поцелуй, — ты боишься меня? Ты страшишься того, что человек с моей репутацией может с тобой сделать? Ты беспомощна, если я пожелаю принудить тебя к чему угодно.

— Я знаю, — ответила я, сдерживая стон, когда его руки снова скользнули вниз по моему телу.

Не грубо, не силой, но дразня меня. Соблазняя. Я понимала, что бессильна остановить Самира, если он решит сделать... ну, что угодно. Он практически полубог. Я — смертная.

— Ну что? Боишься, что я подвешу тебя к стропилам? Что, если я оставлю тебя сломленной и измученной?

— Нет, — ответила я, хотя сердце колотилось в груди от его слов.

Страх и возбуждение сплелись в один запутанный, сбивающий с толку клубок.

— Почему?

— Если бы я сказала тебе остановиться — если бы ты зашёл слишком далеко, и я сказала бы «нет» — ты бы остановился?

— При условии, что ты в тот момент сможешь говорить, — поддразнил он, его голос стал тёмным шёпотом, когда он провёл губами по моему уху.

Я наклонила голову в сторону, давая ему больше места.

— При условии, что я не найду чего-то более занимательного, чем твой острый язычок, и не найду ему лучшего применения?

Мои колени ослабли от его слов, и, если бы он не обнял меня рукой, прижимая к своей груди, я могла бы упасть. Самир рассмеялся моей реакции — скорее рокотом, который я почувствовала спиной, чем звуком. Наконец он ответил на мой вопрос:

— Да. Если ты возразишь, я остановлюсь.