Книга Король в Чёрном, страница 24 – Валентина Зайцева

— Я просто зашла сюда, — призналась я, пожав плечами. — Дверь была открыта.

— Ах, какая досада, — протянул он с преувеличенным разочарованием. — А я-то думал, ты по мне соскучилась, не могла дождаться нашей встречи.

Самир сделал шаг ко мне, сокращая дистанцию между нами. Я инстинктивно отступила, чувствуя, как напряглись мышцы.

— Ты боишься меня, — констатировал он, и в его голосе по-прежнему звучала потеха, словно моя реакция его забавляла. Он шагнул вперёд, и я снова отпрянула, словно мы танцевали какой-то странный, тревожный танец.

— Конечно, я тебя боюсь, — выдохнула я.

— Но ты боишься меня иначе, чем остальных, — заметил он задумчиво. — Я вижу, ты испытываешь к Каелу больше презрения, нежели страха. Он мог бы убить тебя так же легко, как и я, одним взмахом руки. Более того, он прямо угрожал твоей жизни, обещал расправу, а я — нет. В чём же разница между нами, помимо очевидной степени интеллекта, которая и приводит к подобному положению вещей?

Он снова приблизился, и я снова отступила, чувствуя, как учащается дыхание.

В его словах была логика, и я не могла с этим поспорить. Мне потребовалась секунда, чтобы найти причину, помимо того, что Самир был жутковат и непредсказуем.

— Ты — садист, — наконец выдала я. — Не думаю, что он таков. Он просто жесток, но не получает удовольствия от чужих страданий.

— Весьма справедливое наблюдение, — одобрительно кивнул Самир. — Так ты боишься боли, но не смерти?

Он двигался вперёд, а я пятясь отступала, как загнанная дичь. Его движения были медленными и выверенными, словно хищник, загоняющий жертву в угол. Казалось, он получал удовольствие от самого процесса моего бегства, наслаждался каждым мгновением. Самир был хищником, как и всё остальное в этом мире, и я была добычей.

— Ну что? — настаивал он. — Отвечай.

Боюсь ли я смерти? Я никогда об этом серьёзно не задумывалась, никогда не заглядывала в эту бездну.

— Чтобы не было недопониманий, я, конечно, не хочу умирать, — медленно проговорила я. — Это было бы неприятно.

— Принято к сведению, — кивнул он. — Но боишься ли ты её? Саму смерть как явление?

— Все умирают, — пожала я плечами, стараясь говорить спокойно. — По крайней мере… там, откуда я родом. Это естественный процесс.

Самир рассмеялся, и звук получился неожиданно искренним.

— Снова справедливое замечание.

Я отступила к спинке массивного кресла и издала короткий испуганный взвизг, когда поняла, что мне некуда деваться. В ответ он сделал ещё один шаг вперёд, закрывая последнее пространство. Он прижал меня к деревянной поверхности, уперев руки по обе стороны от меня, словно заперев в клетке из собственного тела.

Я застыла, не в силах вырваться. Я не могла проскользнуть под его рукой, на это у меня не хватало смелости. Моё лицо снова запылало жаром, и я поняла, что ужасно краснею, чувствуя, как разливается румянец по щекам. Но с какой, чёрт возьми, стати? Почему моё тело так реагировало?

— Я видел в бесчисленных душах разницу между желанием жить и страхом смерти, — произнёс он задумчиво, изучая моё лицо. — Часто одно ошибочно принимают за другое, путают эти понятия. И лишь когда одно из них отсекают, подобно лишней ветви, второе предстаёт в своём истинном, уникальном виде. В тебе же я не вижу страха смерти. Почему? Что сделало тебя такой?