Книга Король в Чёрном, страница 25 – Валентина Зайцева

Его голос был низким, и по-прежнему напоминал нож, завёрнутый в бархат — опасный, но манящий.

Паника и ужас — эмоции нестабильные, я это знала по опыту. Со временем они истощаются и сходят на нет, выгорая дотла. То, что остаётся после них, — это странное, нервное предвкушение, смесь любопытства и тревоги. Меня оно совершенно сбивало с толку, не давало сосредоточиться, ничего не скажешь. Я молчала, пытаясь собраться с мыслями, и лишь когда он едва заметно склонил голову, приблизив маску к моему лицу, я вспомнила, что он задал вопрос и ждёт ответа.

— Я работаю со смертью, — наконец выдавила я. — Постоянно. Каждый день. Полагаю, я просто… смирилась с этой идеей. Всегда была смирена с ней, с самого начала своей карьеры.

Мой голос прозвучал тише и слабее, чем мне бы хотелось, почти шёпотом.

— И чем же ты занимаешься? — поинтересовался Самир, наклонив голову. — Какая работа заставляет человека так близко соприкасаться со смертью?

— Я судмедэксперт-лаборант, — ответила я.

Я нашла недолгое укрытие в привычности рассказа о своей работе, даже если теперь это осталось в безвозвратном прошлом, в той жизни, что была до Нижнемирья.

— Это значит, я…

— Мне известно, — перебил он меня. — Как чудесно! Неудивительно, что ты стойко переносишь все ужасы, свидетелем которых стала здесь. Уверен, способы, которыми вы, смертные, умудряетесь калечить друг друга, стали куда более изощрёнными с тех пор, как я в последний раз ступал по Земле.

Странный комплимент, если это вообще можно было назвать комплиментом, но ладно, я его принимаю.

— И когда это было, если не секрет? — спросила я, надеясь перевести разговор в более безопасное русло. — Когда ты в последний раз был на Земле?

— В год 1812 от Рождества Христова я последний раз пробуждался, и наши миры совпали, — ответил он просто, словно говорил о чём-то обыденном. — Это было интересное время. Много разрушений, много смертей.

— О, — было всё, что я смогла выдавить в ответ, осознавая масштаб его возраста.

Воцарилась краткая пауза, тяжёлая и напряжённая.

— Не мог бы ты отступить немного, пожалуйста? — попросила я наконец, набравшись смелости. — Мне… неудобно так.

— Полагаю, мне бы этого не хотелось, — ответил он с дьявольской, но игривой ноткой в голосе. — Если только у тебя нет на то веской причины. Предупреждаю, на сей раз отговорка о моей дурной воспитанности не пройдёт. Придётся постараться лучше.

— Я… э-э… — Я не ожидала отказа, растерялась. Он бросал мне вызов, точно так же, как и во сне тогда. — Это неудобно?

— Ты уклоняешься от истинной причины, по которой желаешь, чтобы я отступил, — заметил он с усмешкой. — Нет. Попробуй снова. Будь честна.

— Когда ты так близко, это заставляет меня нервничать, — призналась я, сжав кулаки.

— Из-за чего именно ты нервничаешь? — не отставал он. — Конкретнее.

— Что ты можешь что-то сделать, — выдохнула я.

— Лучше, — одобрительно кивнул Самир. — Куда честнее, хоть и не слишком точно. Но это уже прогресс.

Самир тихо усмехнулся, и звук получился низким, почти интимным. На нём по-прежнему была металлическая перчатка на одной руке. Я знала это, потому что он поднял её и поднёс остриё своего когтя-пальца к моему подбородку, заставив меня запрокинуть голову назад. Мне пришлось подчиниться движению, иначе он бы вонзил его в мою кожу, проколов её. Я боялась даже сглотнуть, чувствуя холодный металл у горла.