Книга Исключительное право Адель Фабер, страница 185 – Юлия Арниева

— Понимаю. Дайте мне неделю.

Уходя, я чувствовала удовлетворение и гордость. Этот проект, начатый почти случайно во время одного из светских приемов, оказался одним из самых успешных моих начинаний. И теперь он мог стать основой настоящей коммерческой империи.

Встреча с Себастьяном была запланирована на следующий день в ресторане «Золотой фазан». Я приехала чуть раньше назначенного времени и выбрала столик в тихом углу, откуда можно было наблюдать за входом.

Бывший муж появился ровно в назначенное время — пунктуальность всегда была его сильной стороной. Одет он был безупречно, как всегда, но что-то в его осанке говорило об усталости и разочаровании.

— Адель, — он учтиво поклонился, снял перчатки и сел напротив меня. — Ты прекрасно выглядишь. Провинциальная жизнь определенно тебе к лицу.

— Здравствуй, Себастьян, — ответила я сдержанно. — Ты хотел поговорить об Этьене? Что-то случилось с нашим сыном?

— Нет-нет, с ним все в полном порядке, — поспешно ответил он, заказывая вино. — Просто ему уже пора закончить свое путешествие и вернуться в Вирданию. Я хотел обсудить его дальнейшее будущее.

— Я думала, он уже все решил сам, — заметила я, отпивая глоток воды. — Насколько я знаю из его писем, он хочет продолжить изучение коневодства, возможно, основать собственную школу.

— Это все прекрасно как хобби, — Себастьян поморщился, словно речь шла о детских забавах, — но он наследник герцогского титула. У него есть определенные обязанности перед семьей и обществом. Ему нужна достойная партия из аристократической семьи, положение при дворе, участие в политической жизни страны…

— Себастьян, мы уже неоднократно говорили об этом, — перебила я его. — Этьен — взрослый человек, и он вправе сам решать свою судьбу. К тому же, насколько я знаю, у тебя теперь есть еще один наследник.

При упоминании о младшем сыне, которого ему родила молодая жена, лицо Себастьяна заметно помрачнело, и он отвел взгляд в сторону.

— Да, — сухо ответил он после паузы. — Но Этьен — мой первенец, мой старший сын. Я не могу просто так отпустить его заниматься разведением лошадей вместо исполнения своего долга.

— Он не просто занимается разведением лошадей, — твердо сказала я, чувствуя, как поднимается раздражение. — Он изучает серьезную науку, которую любит и в которой уже достиг значительных успехов. Он привез из своего путешествия двух великолепных породистых жеребцов, которые станут основой совершенно новой линии в наших конюшнях. Его знания и опыт бесценны.

— Ваших конюшнях, — с плохо скрываемой горечью поправил он меня. — Ты создала настоящую коммерческую империю, Адель. Твои лошади побеждают на всех крупных соревнованиях, твои ткани покупают королевские дворы, твое имя у всех на устах. А я…

Он недоговорил, но я прекрасно понимала, что он хотел сказать. В его глазах читалось то, что он никогда не произнес бы вслух: зависть, сожаление, возможно, даже толика невольного восхищения. Его собственная жизнь, которую он так тщательно планировал и выстраивал, оказалась не такой успешной, как он ожидал.

Молодая жена, на которой он женился вскоре после нашего развода, оказалась капризной и требовательной особой, постоянно требующей дорогих развлечений, нарядов и украшений. Маленький сын был болезненным и слабым ребенком, который доставлял больше хлопот, чем радости. А дела шли далеко не так блестяще, как у меня.