Книга Зайка и медведь, страница 42 – Ив Лангле

— Тебя подлатали, — сказал он, вставая и потягиваясь, маломерная рубашка окончательно пошла по швам, обнажая участки кожи. — Если я ничего не пропустил.

— Да, ты кое-что забыл. А где мой поцелуй, чтобы все зажило быстрее?

Его губы скривились.

— Ты стойкая зайка, кто-нибудь говорил тебе это? Большинство женщин сейчас бились бы в истерике.

— Моя мать всегда говорила, что я особенная, — сказала она с ухмылкой. — Конечно, она имела в виду мою неуклюжесть.

Чейз засмеялся глубоким, громоподобным смехом, который заставил Миранду присоединиться к нему.

— Что мне с тобой делать?

— Ну, если ты не собираешься поцеловать меня, чтобы мои бо-бо зажили быстрее, тогда присаживайся. Теперь моя очередь играть в Зайку-Медсестру.

Когда Чейз подошел, чтобы сесть, она остановила его.

— Да, я действительно не доверяю себе с ножницами в руках, так что тебе лучше раздеться.

Чейз снова улыбнулся ей. Черт возьми, Миранда поняла, что может к этому привыкнуть. Тем не менее, его улыбка была ничем по сравнению с его красотой, когда он двумя руками разорвал остатки рубашки на теле. Одно дело видеть его на мониторах, и совсем другое — смотреть на него во плоти.

Обнаженный торс, плоские, выделяющиеся грудные мышцы, дорожка волос, которая вела вниз темным клином, и зияющие пулевые отверстия.

— Боже мой. Сколько раз в тебя стреляли?

Чейз посмотрел на себя.

— Я не знаю, пять или шесть раз? Они не задели ничего жизненно важного, и пули уже вышли.

— Ты ведешь себя ужасно беспечно. Разве ты не должен переживать по этому поводу?

Чейз пожал плечами.

— Я много раз отдыхал в Скалистых горах. Когда сезон охоты был открыт, в меня часто стреляли.

— Так вот почему ты так хорошо экипирован? С медицинской точки зрения, я имею в виду, — добавила она, заливаясь румянцем. — Но я должна спросить, зачем ты позволял стрелять в себя? Не лучше ли было просто не ходить в форме медведя во время охоты?

— Легче добыть мед, когда я — медведь. Пчелам труднее укусить.

Миранда несколько раз моргнула, у нее вырвался смех.

— Ой, какой ты многоликий, медвежонок. А теперь садись и позволь мне притвориться, что я помогаю тебе.

— Прекрасно, — сказал он, плюхаясь на кушетку, которая жалобно заскрипела. — Ты можешь прочистить раны, но пропусти повязки. Я ненавижу боль, которую испытываю, когда отрываю пластырь от волос.

Представив описанное, она рассмеялась, и к ее удивлению он присоединился к ней.

Когда Миранда, наконец, успокоилась, то принялась за работу, которой оказалось не так много — лишь очищение уже заживающих ран.

Пока она занималась обработкой ран, Чейз, наконец, задал ей вопрос, которого она ожидала.

— Значит, саблезубая зайка, да? Могу сказать, что не ожидал такого. На самом деле, я, кажется, даже не слышал о таком.

Миранда покраснела.

— Это атавизм по моей линии. У каждого следующего поколения есть рецессивный ген, который заставляет наше животное возвращаться к более примитивной форме. Моя мама, обычный бенгальский тигр, не обладает этим, но моя бабушка была саблезубым тигром.

— Так ты получила гены зайки…

— От отца.

Чейз покачал головой.

— Хорошо, но меня это немного тревожит.

Его замечание разозлило ее.

— Ах да, я забыла, что ты у нас мистер я-не-думаю-что-зайчики-должны-соединяться-с-хищниками, — фыркнула она возмущенно.

— Можешь называть меня старомодным, но я думаю, что в отношениях мужчина должен носить свою пару на руках, а не наоборот.