Книга Законная Преступность, страница 50 – Владислава Мека

Она, вроде, была довольна всем, а через месяц заявилась к нему в лавку и выдала, что она — беременна, дескать от него и что надлежит Тресту на ней жениться или же откупиться подороже. Трест, не будь дураком, послал ее. Кравана не унывая отправилась прямиком в суд. Где ее приняли с распростертыми объятиями. Тем более, что о Шпоке в округе сложилось однозначное мнение — приставала. Трест, большой любитель выпить, мог будучи в нетрезвом состоянии облапать подавальщиц. Но, никогда ничего больше. Да и как? С его-то проблемой.

— Уверена! Он меня снасильничал, ребеночка заделал, а теперь отказывается жениться! Подлец! — народ радостно поддержал девку.

— Зря Вы так, это был явный перебор. Я, исключительно из-за женской солидарности, не хотела Вас при всех позорить. Но, что поделаешь? Вы первой начали…

— Госпожа Штайн, не могли бы Вы говорить прямо, если есть что сказать — не дал мне разойтись Нитрэс.

— Конечно — конечно. Видите ли, господин Трест, рос сиротой. В возрасте пяти лет, его отдали в горный мужской монастырь «Дервиш»…

По залу прокатился рокот. Оказывается, собравшиеся здесь не совсем уж дремучие, понимают, к чему я веду. Но, не стану отвлекаться:

— Господин Трест в то время решился жить также как и монахи монастыря, но для этого ему нужно было «очистить» себя. Как Вы понимаете, очищение в таком монастыре означает полное лишение мужского так сказать «достоинства». Многие из присутствующих помнят, как господин Трест приставал к подавальщицам, но он, хоть раз делал что-то помимо простых хлопков и хватаний за выдающиеся места пробегавших мимо работниц — тишина стоит гробовая. Я права, они — нет. И сейчас это понимают все.

— А чего монахом не остался? — кричит кто-то из зала.

— Познакомился в горах с парочкой гномов и заинтересовался ювелирным делом, вот и ушел из монастыря. Но, как говорится, сделанного не воротишь. Потому, всю свою жизнь у господина Треста не было ни жены, ни детей. Он просто не смог бы их завести — пожимаю я плечами.

И стоит мне замолчать, как в Кравану полетел первый тухлый помидор…»

— Уела ты меня тогда. Я бы при всем желании не смог тебе перечить. И в тот раз ты еще больше подогрела мой интерес… О, кажется я вижу пещеру. И рассвет не за горами, на сегодня, все. Делаем привал — произносит Нитрэс самые желанные в начале ночи слова и самые нежеланные сейчас.

И я вдруг понимаю, что он опять меня обманул. Заставил идти и не думать об усталости, заняв мои мысли совсем другим. Гад! И как с таким ужиться?

Естественно, высказать все, что я думаю о словах Нитрэса, я не смогла. Просто, к тому моменту, как мы попали в пещеру, мне уже было совершенно плевать на его мысли о себе, любимой. Единственное, что интересовало, так это где тут можно лечь и не вставать следующую сотню лет? Признаться, не особо-о я и искала — свалилась там, где стояла. И снилось мне… Ничего хорошего.

Мне приснился Он. Впервые Он не улыбался, а с беспокойством смотрел на меня. В Его глазах застыла тревога. Впрочем, ничего кроме глаз я толком и разглядеть не смогла. Он всматривался в меня и я понимала, что Он не понимает, где я и что со мной. Его волнение неприятно кольнуло и потому я постаралась улыбнуться, чтобы Он понял, что я в норме. Кажется, не особо удалось. Из-за этого проснулась я в дурном настроении.