Книга Там, где нас нет, страница 192 – Альвин Де Лорени

Температура обожжённых изделий падала. Я развеял верхнюю грань телекинетического куба и тыльной сторòной ладони провёл над ним. Горячо. Закрываем. Пусть остывает дальше.

Поднял телекинезом всю конструкцию и перенёс в дом — чего теплу понапрасну пропадать, пусть дом греет пока остывает, да и торчать в ночном осеннем сыром лесу — удовольствие ниже среднего.

Куб опускать на пол нельзя — слишком горячий. Поэтому вся полупрозрачная конструкция висела в воздухе перед выходом. Всю вытащенную при строительстве нижней печи глину я, стараясь не пачкать пол, выгреб из дома и закинул в яму, оставшуюся, как я помнил, от изготовления термодревесины — потом пригодится горшки лепить, да и кое какие мысли есть по поводу её использования.

Захлопнув двери и закрыв их на засов, я сел на топчан. Инфракрасное излучение, свободно испускаемое перестроенными стенками куба, довольно быстро прогрело выстывший дом и дало возможность скинуть надоевший плащ.

Я начал шарить в куче одежды в поисках рубашки — таскаться только в трусах не очень комфортно.

Эльфи сидел на топчане рядом со мной поджав колени к подбородку и положив на них руки и голову.

Задев омегу рукой, я провёл по его ногам и обнаружил, что он сидел на топчане в сапогах!

— Эльфи, ебёна мать! Тебя кто учил на постель в обуви залазить?! — рыкнул я на него, — живо разулся!

Омега дёрнулся как от удара и упираясь носками сапог в пятки стянул их и опять уселся на топчане. Продолжив шарить в куче одежды, я выудил, как мне показалось, свою рубашку и распялил её в руках перед тем как одеть. Нет. Что-то не то. Целым ощущался только воротник.

— «Посмотри, что это?» — протелепатривал я Эльфи. Омега склонил голову на бок и посмотрел на то, что было у меня в руках. Рванина, которую я держал, была остатками разорванной насильниками практически в клочья рубашки Эльфи.

Так, отложим. Если это не удастся привести в божеский вид, то, по крайней мере, на тряпки пойдёт.

А где моя рубашка? Продолжив разбирать одежду с помощью глаз омеги, я разыскал свою рубашку и куртку, которые были на мне в день нашего прихода к целителю.

Съёжившийся Эльфи, хоть и укрытый плащом, никак не мог согреться, в то время как я, сидя на топчане в одних трусах, совершенно не мёрз.

Ладно, чёрт с ним.

— Эльфи, — обратился я к омеге, — одевай мою рубашку, хватит тут синюю птицу изображать.

— Оме, а кто это — синяя птица? — спросил Эльфи, натягивая на продрогшее тело мою рубашку.

— Это такие люди, которые мёрзнут и при этом много болтают, — буркнул я.

Курточка Эльфи, его штаны и трусы, которые были на нём, когда он попал к людоловам, были разорваны и у меня сложилось впечатление, что кому-то из этих уродов, похоже как, доставляло удовольствие рвать одежду омеги — всё было распущено чуть ли не на ленты.

— Встань, — попросил я притихшего омегу.

Эльфи слез с топчана и встал передо мной. Глядя сам на себя через его глаза и положив руки ему на плечи, я начал шарить по его телу, проверяя, как он одет.

— Рубашку застегни, — сказал я засмущавшемуся омеге, торопливо начавшему застёгиваться, опять наблюдая красноту в его голове.

— Рукава подверни, — опять распорядился я, отворачивая воротник на его тонкой шейке.

Нашарив рукой штаны, я потянул их на себя. Н-да. Таких как Эльфи можно двоих туда засунуть. Повернув омегу, я начал ощупывать пояс штанов. Тесёмка, затягивающая пояс, была вшита в кулиску и не позволяла подогнать ширину талии под тощего омегу.