Книга Там, где нас нет, страница 37 – Альвин Де Лорени

— Есть, оме…, - растерянно ответствовали мне маникюрши.

— Янка, иди сюда! — скомандовал я, усаживая впавшего в ступор слугу на пуфик.

— Смотрите, сладкие мои, делаем так. Здесь, — я показал затылок и на правую сторòну головы Янки, — состригаем всё до вот такой длины, — я снова показал пальцами примерно 3 мм.

— Потом, от шеи вверх длина волос постепенно увеличивается, вот до сих пор, — я снова показал на Янке, болтушки сгрудились около меня почти вплотную, дышали мне в шею и уши, и их дыхание не было ровным.

— А с этой сторòны, — я показал на левую сторòну головы Янки, — а с этой сторòны…

— Оме, у вас такие красивые волосы… — прошептал Эльфи, дотрагиваясь до моих волос рукой, и почти касаясь моей щеки губами.

С другой сторòны Лило несмело обнял меня руками и начал водить горячими ладошками по спине и груди, постепенно спускаясь к паху.

Я застыл, прикрыв глаз и прижавшись к спине Янки. Которые сутки бунтующий, член предательски вырвался на свободу и деревянно уперся Янке в спину.

Шаловливая ручка Лило, спускаясь у паху, достигла дерзко торчащей выпуклости моих штанов и осторожно ухватила член.

— Так, красавицы вы мои, а ну прекратили безобразие! — скомандовал я, ухватив и Лило и Эльфи за талии и оттащив их от пламенеющего как маков цвет Янки.

— Вам заняться нечем? — едва вырвавшись из цепких рук маникюрш, строго спросил я их, — вам, что нормальных мужиков не хватает? У вас своих альф нет что-ли?

— Оме Ульрих… — на меня уставились две симпатичные мордашки с огромными влажными глазами, готовыми вот-вот залиться слезами, — нет у нас никого! Никому мы не нужны-ы-ы…, - всё таки заревели болтушки.

— Нас никто не хочет брать к себе…, альфы только смеются, не гоните нас, оме…, - они кинулись ко мне с двух сторòн, вцепились в рукава рубашки и уткнулись мокрыми лицами в мои плечи, — а-а-а, ы-ы, — и ударились в рёв.

— Ну, ну, ну девочки мои милые, тьфу, блядь, какие девочки! — я обхватил Лило и Эльфи за плечи и осторожно повёл к кровати. Сел на неё и стал уговаривать, поглаживая вздрагивающие плечи и головы рыдающих в голос омег. Как-то так получилось, что обе (оба!) засранца улеглись своими головами ко мне на колени и продолжали мочить слезами уже не рубашку, а штаны. Я бережно уложил Лило справа от себя и Эльфи слева, по прежнему оставив их головы на коленях. Рёв не утихал.

Янка, развернувшись на пуфике ко мне и вытаращив тоже начинавшие мокнуть глаза, смотрел на эту сюрреалистическую картину.

— Янка, полотенца давай, а то я весь мокрый буду.

Махом слетавший в ванную Янка уселся на колени передо мной и подал два полотенца. Глаза его тоже были на мокром месте.

— Ну а ты-то, чего ревёшь? — спросил я Янку.

— Оме, я тоже не нужен. Вот подрасту немного и отдадут меня куда-нибудь в деревню, к какому-нибудь альфе-конюху третьим или четвёртым мужем. Омег же больше рождается.

Услышав слова Янки, притихшие было, рёвы, залились слезами пуще прежнего. Сквозь всхлипывания и хлюпанья носов я с трудом разобрал:

— Яночка, нам тоже тебя жалко, так жалко, ты такой хороший, краси-и-ывый…

Янка привалился лицом к моим коленям спереди и тоже заревел.

Лило, повернувшись в нему, гладил его по голове и вдруг быстро начал целовать в губы, в глаза, в щёки.

— Лило, а ну, прекращай совращать мелкого! — приостановил я разошедшегося балабола.