Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
Они во мне… Все трое… А есть кто-то ещё? Есть. Наверняка. Просто я пока никого не вижу. Из бездонных вырезов глаз палаческого алого шаперòна вставшего передо мной, пахнуло непроглядной чёрной тьмой. Толстый крепкий палец качнулся из сторòны в сторòну. Вру. Есть. Знаю. Улька. Ульрих Фрейтаг Генрих фон Фалькенштейн… (почти как Карл Фридрих Иерòним…) И Великий Змей… А теперь мне надо выяснить, как мой собственный мозг воспринимает моё тело. И прямо здесь, внутри своей личности я обращаюсь к Великой Силе и будто со сторòны вижу фигурку тела. Абстрактную фигурку. Тело-то не моё — Улькино. А личность в этом теле моя. И как мне вынести это противоречие? Вот так, абстрактно, мозг видит тело, в котором находится. Без конкретики. Тело и тело. Не понять альфа или омега, здоров или болен. Абстракция. Значит, с этой сторòны помощи ждать не приходится. И вылечиться я не смогу… Остаётся только одно — поддерживать себя в транспортабельном состоянии до целителя. Ну что ж. Поперебираем ещё. Толстые папки языков: русский, латынь, немецкий. Папки плотно упакованы, прямо таки, закутаны в паутинные коконы логических и смысловых связей. Ниже, из тёмной красной глубины рефлексов поднимаются толстые шершавые струны побуждений и неотрефлексированных желаний. Струны эти не достигают высших отделов мозга, а истончаются и гуще переплетаются вокруг эмоционального блока. Где-то здесь и то, что заставляет меня извращаться в сексе, искать боли и наслаждаться ей от терзаемого мной омеги. И тут же, повинуясь невысказанному приказу, в глаза бросаются несколько прямо таки, канатов, перекрученных, с торчащими во все сторòны лохмотьями нитей, идущих вверх из жаркой глубины животных рефлексов. Вот, вот они. Эти «струны души», на которых я играю у себя и у других. Струны эти туго натянуты, аж звенят от напряжения. Им безразлично состояние тела. Рефлексы, от которых они тянутся вверх к эмоциям, не учитывают текущее состояние тела, им всё равно… Струны, разветвляясь на мелкие полупрозрачные почти невидимые нити, образуют вокруг эмоционального блока своеобразный экран и на этом экране плывут мутные неясные образы моих старинных друзей — Бауха и Мауля. Картинки эти выплывают из-за границ экрана, корчат рожи, беззвучно непристойно двигаются, да так, что экран дёргается и задевает какой-либо из образов — Дитрича, Шиарре, ещё кого-то… Вот и понятна моя тяга к БДСМ, к доминированию. Относительно. Не до конца… А там, за границами сферы личности непроглядная тьма, изредка протягивающая свои щупальца внутрь. С одной сторòны этой тьмы неподвижно завис глаз Великого Змея, пристально смотрящего прямо вглубь меня, в сторòне — пылающие жёлтым нестерпимым светом глаза демонического волка, того самого, убитого мной в замке и отравившего меня своей кровью… И ворòнка на третью сторòну… Из любопытства заглядываю в неё… Там, далеко и в тоже время близко, серебристый свет… мгновенный отклик тепла и сочувствия… Улька… Давно надо было здесь покопаться, но… На тело наваливается болезненная истома, где-то в районе источника появляется как бы когтистая лапа, сжимающая его… Пора… Хватит тут лазить… Результат есть и теперь осмыслить бы его… Вернувшись в реальный мир, попросил Сиджи и Адельку подогреть немного каши и съел четыре (прогресс, однако!) ложки. |