Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
Пожалеть что ли? Ночнушка безжалостно, но совершенно нечувствительно сдёрнута со спящего. Белая нежная кожа спины с косточками позвоночника… угловатое плечико… засунутая под щеку рука… круглая мягкая попка… стройная, согнутая в колене ножка… и другая выпрямленная на всю длину… розовые пальчики и такая же розовая пяточка… Что тебе снится, крейсер Аврора? Вся моя одежда, разом сдёрнутая той же самой телепортацией, почти беззвучно упала посреди спальни. Подтянутое (да, да у меня под кожей жира нет) обнажённое тело приникло к спящему сзади. Быстрое нажатие чуть ниже и левее пупка и вот мой не самый большой солдат готов к труду и оборòне. А омега так и не просыпается (трудно проснуться, находясь под воздействием менталиста!). Пристроившись между им самим разведённых ног, оперевшись на локоть, я, проведя пальцами по спине и нежному боку, дотягиваюсь до крупного соска, двумя пальцами прихватываю его и, наклонившись над спящим, медленно, тягуче, с прикусом, целую между лопаток, прямо в торчащую косточку. Омега, Кирс, как я выяснил, прошерстив его голову, Кирс фон Краутхайм, урождённый фон Мессинг, повёл головой, потёрся щекой о руку, на которой лежала его голова… Спи, спи, хороший мой. Тебе нельзя просыпаться… Твой истинный мудак-посол, а проснувшись ты не захочешь ничего… Как ребёнок зачмокал губами. Изогнувшись сильнее, поцелуями спускаюсь по спине ниже, омега, под моими губами выгибается, дышит чаще, снова стонет, и выдаёт: — Эмочка… О как! Посол-то у нас Эмочка, оказывается. Нахрен Эмочку! Сегодня ночью Кирса будет пялить, жестоко пялить оборотень с охрененного размера собачьим членом с узлом размером почти с его, Кирса, голову. Лес. Сырой ночной лес. Обнажённый Кирс стоит на мягком и вовсе не холодном, как могло бы показаться, мху. Полная Лалин светит сквозь ветви деревьев. Тишина. Тишина такая, что омега слышит как бьётся его сердце. Едва слышный шорох откуда-то справа… А нет, теперь слева. Тихие острожные шаги… Кто-то лёгкой рысью бежит между деревьев, огибая низко наклонённые ветки. Мелькнула тень, промчавшись за спину. Оробевший омега обернулся, пытаясь разглядеть неведомую зверушку. Нет… никого… Повернув голову назад Кирс увидел прямо перед собой здоровенного, ему по грудь, волка. Зеленовато-жёлтые глаза с круглыми зрачками уставились прямо в лицо. Волк наклонил лобастую голову, влажным носом осторожно дотрòнулся до колена, выдыхая горячий воздух скользнул по бедру. Жарко дыша, втянул воздух, понюхав сжавшийся член. Кирс оробел ещё больше и съёжился, сжав кулачки под подбородком и крепко зажмурив глаза. Волк ткнулся носом в пупок, дохнул в один из кулачков омеги, чмокнул языком и лизнул щёчку Кирса. Омега осторожно раскрыл один глаз… второй… Волк дружелюбно махнул из сторòны в сторòну хвостом. Кирс выдохнул — оказывается, пока он пытался разглядеть кого-то в лесу, то почти не дышал. Отнял от груди руку, потянул к волку: — Со… собачка… хорошая… Волк прижал ухо и ждал, когда пальчики омеги коснутся его головы. Кирс дотрòнулся кончиками пальцев до короткой мягкой шерсти между ушей волка. Неожиданно пальцы зазудели — до того захотелось потрогать кончик уха лесного зверя. Мягкое тёплое ухо, покрытое коротенькой нежной шёрсткой… Волк, толкнув тёплым боком Кирса в живот, повернулся к омеге боком, предлагая погладить спину. Кирс провёл по спине, дошёл до крестца и тут волк качнул тазом, а из препуция показалась бледно-розовая острая головка. |