Онлайн книга «Там, где нас нет»
|
Выпросил у Улофа, ушедшего в гильдию по поводу внесения гильдейских взносов, несколько крейцеров, якобы для покупки реквизита, и напился в ближайшей таверне, Лотти же остался там, поиграть на лютне — подзаработать пару-тройку геллеров. А он, Жизелли, тут. Высказал Людвигу всё, что думал об его актёрских способностях и попал под горячую руку. И действительно, под глазом омеги наливался синевой небольшой синяк… Ну, держись, гад! Храп Людвига неожиданно оборвался — сильная боль пониже спины разбудила пьяного альфу. Сначала он не понял, что произошло, но новый тычок в задницу, острый как шило, обошёл повысившийся от алкоголя, порог боли, прòникая в самый мозг. — Ай! Ай! Да что ж такое-то? Больно-то как! В темноте пристроя низко, утробно заворчало, зарычало что-то тёмное, страшное… Будто бы чудовище из далёкого детства проснулось под кроватью и до дрожи в солнечном сплетении вдруг стало жутко не только спустить ноги на пол, а и вообще пошевелиться под одеялом. Алые глаза, огромные как тарелки, медленно открылись в жуткой темноте. Чёрные, как ночь, круглые зрачки уставились на Людвига и он с ужасом почувствовал, как по ногам потекло горячее… В темноте закашляли тонкими скрипучими голосами. С двух сторòн из неё выкатились на коротких ножках два карлика в чём-то чёрном, в колпаках с длинными концами, надвинутыми на уродливые носастые лица, с клыками торчащими из тонкогубых ртов. Споро размотали мускулистыми ручками длинные кнуты и, оглушительно щёлкнув ими, обожгли спину Людвига молниеносными ударами. Тот, забыв о мокрых штанах и боли в заднице, попытался безуспешно увернуться, не видя дороги, ломанулся в дверь и с криком выскочил в сумерки. Карлики, гогоча и завывая неожиданно громкими голосами, подпрыгивая, помчались следом. Кнуты, раскручиваемые в ловких руках, оглушительно хлопали и обжигали ударами спину, ягодицы и бёдра неудачливого драчуна и пьяницы. Людвиг кинулся в сторòну Осиного переулка, поднимавшегося выше, от моря в город. Карлики умело гнали его по мостовой, мастерски нанося удары и не давая отклониться от маршрута, известного только им двоим. Обезумевший от боли и страха Людвиг домчался до перекрёстка, увидев людей, сидевших за освещёнными столиками уличного кафе, завыл, бросился к ним, кого-то столкнул со стула, опрокинул столик, а карлики, видимые только ему, жгли и жгли ударами кнутов… Гремела, разлетаясь осколками, падающая на камни посуда, вскрикивали люди, пара разносчиков попыталась поймать беглеца. Тот, оставив на колючках клочки одежды, проломился сквозь густые кусты живой изгороди и, вскрикивая от ударов, наносимых гогочущими карликами, снова кинулся вниз, к Шнорштрассе. Там бедный скоморох у развилки повернул к морю, зацепился мокрыми штанами за ограду набережной, порвал их и тяжело, как куль, плюхнулся в неглубокое, чуть выше колена море. Заполошно заколотил руками и ногами, попытался встать, не смог и снова повалился на спину, расплёскивая солёную воду. Раскрыл рот, пытаясь вдохнуть — сорванную от криков глотку залило. Альфа снова повалился на спину, глотая горько-солёную воду, кашляя и плюясь. Попробовал повернуться лицом к близкому дну, чтобы встать, но будто бы огромная рука удержала, не дала повернуть тело, да ещё и притопила, снова заставив хлебнуть противно-солёной жидкости. Желудок Людвига переполнился и кислая жижа напополам с морской водой рванула наружу… |