Книга Притча о судьбе, страница 125 – Мелли Т. Толлем

Я посмотрел на Бога светил, ныне искалеченного, престарелого и смертного, и ухмыльнулся, приближаясь к трону. Его грудь едва заметно вздымалась в такт его судорожному дыханию. Я взял его за подбородок и направила на него свой взгляд.

— Ты знаешь, что будет дальше, о великий? — спросил я, приподняв бровь.

Сильный, отрывистый кашель сотряс грудь Бога, когда в его взгляде промелькнула покорность судьбе.

— Ты убьешь меня и, сделав это, исполнишь мое величайшее желание: возрождение, трансформацию, возможность наконец-то найти того, кого люблю.

Я усмехнулся. Смерть от моих рук никогда не была бы таким легким делом. Мои пальцы надавили на его челюсть, кость почти хрустнула в моей хватке.

— Ты знаешь, кто мой отец, Солярис? Ты знаешь, кто из пяти богов теней породил Райкена и меня?

Его глаза расширились от паники, и, хотя он пытался вырвать свое лицо из моих рук, я держал крепко.

— Пожиратель душ, — продолжил я, вдавливая пальцы во впадины на его щеках и приоткрывая ему рот. — После твоей смерти не будет никакого перерождения, потому что твоя душа будет лежать здесь.

Глаза Соляриса проследили за моей ладонью, когда я постучал себя по груди, низкий протестующий стон сорвался с его губ, когда паника исказила черты его лица.

Драться было слишком сложно, и он слишком устал.

Я открыл рот и позвал его душу, наблюдая, как яркий свет поднимается от него ко мне.

Для бога светил не будет ни счастливого конца, ни второго предоставленного шанса. Его душа умрет вместе с ним.

Я проглотил неповторимый вкус амброзии, сопровождавший его душу, и улыбнулся пустой оболочке тела.

Затем я вонзил свой кинжал ему в сердце.

Хотя мне следовало немедленно разбудить светил и представиться им как их новый бог, кое-что более насущное потребовало моего внимания.

Далия.

Мне нужно было увидеть ее в последний раз, прежде чем начнется эта война, хотя бы для того, чтобы дать понять, что она не в безопасности. Она никогда не будет в безопасности, по крайней мере, до тех пор, пока я жив.

Было нетрудно перейти в ее мир, не со всей силой, заключенной во мне, и знания были легко доступны после того, как я поглотил сущность своего отца. Тем не менее, я застыл в углу комнаты, наблюдая, как Далия и Райкен спят, их тела приклеены друг к другу.

Им двоим посчастливилось иметь то, о чем я мог только мечтать. Но даже их удача иссякла.

Я подошел ближе к их общей кровати и склонился над их спящими телами. Они вдвоем лежали в коматозном состоянии, разбитые событиями дня. Волосы Далии были все еще влажными после ванны, и только плечо выглядывало из-под покрывала, давая малейший проблеск кожи. Ее голова покоилась на сгибе локтя Райкена, тихий храп эхом разносился по полутемной комнате.

Я мог бы поклясться, что когда-то ее любил, но теперь чувствовал ненависть. Кроме того, я просто не знал, что такое любовь. У меня никогда не было возможности узнать, и все из-за нее…

Я сжал мягкое одеяло в кулаке и стянул его с кровати, открывая их обнаженные тела, сплетенные воедино. Мои губы растянулись в усмешке, когда мои глаза проследили за шрамами на теле Райкена, теми, что остались от меня — почти такие же, как те, что оставил мне мой отец.

Райкен никогда не познал бы зависти к той жизни, которую он вел. Он никогда не поймет, как можно быть осужденным, брошенным на каждом углу, побежденным и одиноким.