Книга История грешников, страница 24 – Мелли Т. Толлем

— Брэндон, не упускай ее из виду.

Брэндон обнял меня и прошептал.

— Нам нужно идти. Сейчас же.

Глава 7

Далия

Удивительно, что Эйден сдержал свое слово на прошлой неделе. Он не делал попыток прикоснуться ко мне и не делал никаких заигрываний сексуального характера. В общем, меня оставили в полном одиночестве. Редмонду разрешили навещать меня ежедневно, но наши визиты были короткими и контролировались. У нас было мало возможностей поговорить свободно, но Редмонд поставил перед собой задачу вернуть мне здоровье.

Дело продвигалось медленно, и мой внешний вид оставался ужасным, но благодаря ему я больше не была слишком слабой, чтобы стоять на своих ногах.

Единственное, что от меня требовалось, — это посетить храм вместе с Эйденом, Джорджем и Габриэллой. Эти двое по-прежнему относились ко мне с насмешкой, но они смирились с неохотой.

Эйден возглавлял нашу процессию в храм, его жена следовала за ним. Мы с Габриэллой часто разговаривали друг с другом на протяжении церемоний, обсуждая родителей и ее здоровье, но Джордж всегда быстро вставал между нами двумя — отчасти для того, чтобы мои порочные привычки не распространились здесь, но также просто потому, что он стремился быть рядом с ней. Он использовал любую возможность, чтобы понаблюдать за женой своего лучшего друга, опустив глаза, словно боготворя землю, по которой она ходила.

Я не упустила ни легкого прикосновения его руки к ее, ни того, как он сжал кулак после этого. Эйден тоже, но нового короля, казалось, ничуть не заботило, что его друг возжелал его жену.

Однако Габриэлле было не все равно, и не в хорошем смысле. Каждый раз, когда Джордж приближался, она отодвигалась. Всякий раз, когда он что-то шептал ей, затаив дыхание, она бросала на него уничтожающий взгляд. Ей явно было не по себе от его ухаживаний, и роман, который когда-то мог расцвести, был все равно что мертв.

Мы расположились на каменной скамье в передней части храма и опустились на колени на подушки, пока священник пел на старом мертвом языке. Чья-то рука коснулась моей, и я посмотрела на Брэндона, мою тень. Физически он никогда не был братом, но мысленно он был далеко от меня. Он держался на расстоянии, пресекая любые разговоры, выходящие за рамки наших повседневных занятий, которые в основном состояли из того, что я ела и лежала в постели. Я дважды пыталась вырвать у него ответы. Знал ли он уже, кто я такая? Как?

Тишина была его единственным ответом.

— Извини, я опоздал, я задержался, — прошептал Брэндон, на его лбу выступили капельки пота, как будто он только что прибежал сюда.

Я не стала спрашивать его, где он был и что делал. Между нами стояла каменная стена, разделявшая наши формы дружбы. Не было особого смысла пытаться, поскольку я была пленницей, и со мной обращались как с пленницей. Любое расширение дружеских отношений за пределы обязанностей Брэндона было бы предательством по отношению к королю, и он пострадал бы от последствий. Я бы тоже пострадала. Если бы границы, установленные Эйденом, были нарушены, короткая отсрочка, которую он предложил, снова превратилась бы в кошмар наяву.

Мое зрение сузилось до рунических наручников на моих запястьях и маленькой цепочки, прикрепленной между ними. Они не были моими друзьями — они были моими врагами.