Книга Повесть о предательстве, страница 100 – Мелли Т. Толлем

— Некоторые из них — обещания, некоторые — воспоминания, а другие — дань уважения. Все они являются напоминанием о том, что произошло, что произойдет и что нужно сделать, — сказал он.

Передо мной была выложена целая история, и я была полна решимости прочитать ее и узнать все. Мои пальцы очертили очертания двух волков, прижавшихся друг к другу носами на его груди.

— А эта? Это обещание, память или дань уважения?

Райкен выдохнул, зажмурив глаза от этого вопроса, как будто рисунок содержал воспоминание, которое было слишком трудно вынести.

— Это долгая история, — с болью прошептал он, открывая глаза, чтобы посмотреть на меня. — Из тех времен, когда мои родители погибли на войне с Иным Миром. Они были полны решимости покончить с этим и навсегда запереть врата в это место. Они должны были жить тысячи лет, но их жизни закончились в одной битве, первой битве, в которой они когда-либо участвовали. Это было потрясением для всех нас. Все королевство оплакивало их потерю и так и не оправилось полностью. Они были парой, идеальными королем и королевой, которым с рождения было предназначено вести нас к величию.

Он вздохнул и отодвинулся от меня, перекатываясь на спину, чтобы посмотреть в потолок.

— Я сделал татуировку вскоре после того, как мой брат получил корону.

Его родители были парой. Из того, что я читала, это была невероятно редкая связь, которая, очевидно, была у Фина и Эулалии. Я улыбнулась, зная, что моя подруга была частью самой редкой любовной связи в мире.

Это объясняло двух волков. Альфы Серых волков обычно спариваются на всю жизнь, чтобы укрепить свои позиции лидеров.

— Предполагалось, что они будут жить тысячи лет. Сколько им было лет?

— Моей матери было около четырехсот лет, а отцу — пятьсот.

Мои брови полезли на лоб, и я задумалась, сколько ему лет.

— Мне пятьдесят два, — ответил Райкен, словно прочитав мои мысли.

— Боги мои. Ты старше Редмонда, — поддразнила я, показав язык.

Райкен закатил глаза.

— Ну, фейри считаются детьми, пока им не перевалило за сорок.

Я рассмеялась. Должно быть, он считал меня незрелой, ведь мне всего двадцать три, но опять же, я не была фейри. Фейри старели медленно, а Райкен выглядел ни на день не старше своих тридцати с небольшим. Чего я никак не могла уразуметь, так это того факта, что он принадлежал к королевской семье, ему было суждено стать королем, если бы не его брат.

Он наконец-то открылся, история его жизни разворачивалась у меня на глазах. Его доверие, нахождение в его ближайшем окружении вызывали привыкание, и я отчаянно хотела услышать больше. Я продолжала прослеживать путь двух волков пальцами, восхищаясь мастерством изготовления серебристого меха, зубов и глаз. Маленькие кусочки черного были вкраплены в каждую татуировку, создавая глубину рисунка.

— Итак, эта татуировка — одновременно память и дань уважения, — подтвердила я.

Надпись, казалось, мерцала и изгибалась под моими пальцами. Мои глаза расширились от реакции, которую, казалось, вызвала его татуировка на мое прикосновение. У меня были галлюцинации?

Райкен улыбнулся, увидев, как меня поразил дизайн, но поморщился, прежде чем заговорить.

— Да, но это еще и обещание. Моему брату.

Мои пальцы оторвались от его кожи, и я изучила его сжатую челюсть и решительный взгляд, прежде чем заговорить.