Книга Дракот для Снежной королевы, страница 21 – Анна Снегова

Герда.

Я не могу и не имею права забирать себе того, кто уже принадлежит другой.

Что ж… прощай, мой друг! Теперь у меня добавилось чуть больше воспоминаний о тебе. Надеюсь, я смогу сохранить их дольше, чем на три дня.

Я касаюсь ладонью стекла — и от прикосновения моих пальцев по нему начинают разбегаться во все стороны ветвистые дорожки инеистых узоров.

А потом…

Словно его толкнули. Кай резко оборачивается. И безошибочно находит мой взгляд через оконное стекло и переплетение ветвей роз. Красивый какой…

В тёмных глазах — шок и удивление.

И он медленно, словно боится спугнуть мимолётное видение, идёт прямиком ко мне.

Меня словно заколдовали, нет сил пошевелиться.

Время с неслышным щелчком возобновляет движение невидимых стрелок. Медленно-медленно падает снег, окутывая меня дымкой. Опускается на плечи, на губы, оседает на кончиках ресниц.

Седым инеем почти заволокло уже оконное стекло, этот портал в другой мир, через который я так неосторожно и преступно позволила себе подсматривать за чужой жизнью.

— Что-то не так, — тревожится Христиан, прыгает взволнованно возле меня, но я на него не обращаю ровно никакого внимания. — Так не должно быть! Ты же не велела саням снять вуаль защиты? Почему он тебя видит?

Кай подходит к стеклу и кладет на него руку.

Наши ладони соприкасаются через холодную твёрдую преграду. И в месте соприкосновения иней стремительно начинает таять.

Он смотрит на меня жадно, тёмный взгляд набрасывается на моё лицо, на мои глаза и губы, как смертельно голодный путник на краюху хлеба.

Я не уверена, что Снежным королевам положено краснеть… матушка вот моя всегда ходила бледная, как мертвец… но я отчего-то стремительно краснею.

— Кто ты? — произносят губы Кая.

И я просыпаюсь от забытья.

Он меня не помнит? Не узнал? Да, всё верно, ведь так и должно быть…

Пугливо отдёргиваю ладонь.

— Стой! Не уходи.

Я упрямо поджимаю губы. Тебя там ждёт Герда. И каша.

— Вверх! — командую саням, и они взмывают ввысь.

Кай растерянно смотрит мне вслед, задрав голову.

А моё сердце плачет и ликует одновременно. Ну вот! Теперь у тебя тоже останется это маленькое, крохотное воспоминание обо мне. Я и этому буду рада.

…Но в следующий момент сани зависают, поравнявшись с зелёной черепичной крышей, усыпанной снегом. И отказываются лететь дальше.

На самом коньке крыши, как раз в том месте, под которым далеко внизу осталась комната, увитая розами, сидит Зверь.

Здоровенная зверюга размером с телёнка. Белый-белый, белее снега, у него кошачья морда и лапы, но по всему телу, на крупных ушах и длинном хвосте — переливчатые сиреневые драконьи чешуи. Похожие на перья диковинной птицы.

Дракот сидит по-кошачьи на заднице, обернув мерцающий хвост вокруг лап, смотрит прямо на меня, щурит жёлтые глазищи и довольно улыбается.

Снежинки в полёте тщательно огибают его тело.

— Кис-кис-кис! — неуверенно говорю я. В жёлтых глазах появляется нескрываемый скепсис.

— Хороший котик! Иди ко мне! Я тебя не обижу!

Наверное, это всё встреча с Каем виновата. Что ожившие воспоминания нашего детства вызвали к жизни и эту легенду, о которой он рассказывал мне когда-то. Я с тех пор перерыла всю дворцовую библиотеку, перечитала всё, что только можно о мифических животных и легендарных созданиях богов древности. Но о дракоте почти не было никаких упоминаний!