Книга Ночь упырей, страница 143 – Анастасия Андрианова

– Давай свой каштан, – рыкнул он, будто прочитав мимолётные мысли Мавны.

– А?

– Каштан, твою мать! Скорее! Не тупи!

Он злобно прикрикнул на неё, и Мавне даже на секунду стало обидно. Она шустро сунула ему в протянутую ладонь горсть каштанов – столько, сколько смогла захватить.

Калинник приоткрыл окно, перебросил пару каштанов в левую руку, отпустив на секунду руль, и поджёг, перекатив в пальцах. Высунувшись из окна, он запустил горящие шары в упырей. В машину задул ледяной ветер с примесью измороси.

– А Смо просто так огненные шары кидает, – заметила Мавна.

– Он ненормальный. – Калинник один за другим поджёг и кинул ещё несколько «снарядов». В зеркале заднего вида Мавна видела, как один каштан просто упал на асфальт и погас, а некоторые другие ударили упырей по мордам и лапам и только сильнее разозлили. – Искра хорошо крепится на материальные предметы. А в чистом виде жрёт больше сил. Он просто нерационально растрачивает себя, а потом ходит с синяками под глазами.

– Но ты их не убиваешь!

Мавне хотелось вопить от ужаса или сжаться в комок и прикинуться мёртвой – она не решила, в какую сторону её тянет больше.

– Мне это и не надо.

Калинник на миг повернулся к ней, и на его лице сверкнула сумасшедшая улыбка. Мавне стало ещё страшнее.

* * *

Вдох, выдох, вдох.

Мокрый скользкий асфальт под ногами.

Крики за спиной – слов не разобрать, да и не нужно.

«Она меня поцеловала».

Своё дыхание разрывало лёгкие, а сердце стало большим и колотилось тяжело, грузно. Потому что последние полчаса стучало как ненормальное.

Её губы на его губах. Мягкие, сладкие, нежные. Что-то немыслимое.

Выстрел. Пуля пролетела рядом, но не задела. Обернувшись на бегу, Смородник выстрелил в ответ. Выкрикнул ругательство.

Искра в крови бурлила, раззадоренная нападением, стрельбой, поцелуями. Просилась наружу, ласкала вены и умоляла: «Выпусти меня, родной, дай порезвиться, я мигом их всех уложу». Но у него ещё оставались извилины, не нокаутированные лаской Мавны, и они подсказывали, что этого делать нельзя.

Если он сейчас убьёт чародеев из чужой рати искрой, то это уже не будет разборками внутри одной общины. Такое попахивает войной между главами, и если кому это и будет выгодно, то только упырям. Нельзя делать им такой подарок.

Смородник пробежал под аркой. На повороте его занесло, он ударился боком о машину. Рана отозвалась сильной болью, швы Калинника, наверное, разошлись ещё при первом бегстве. Интересно, они с Мавной успели отъехать достаточно далеко?

От удара и почти падения дыхание сильно сбилось. Тёмный двор, покрытый снежной слякотью, теперь казался ловушкой: позади арка, в которую уже вбегали силуэты преследователей, впереди и по бокам – дома, превращающие пространство в кирпичный мешок с узкой горловиной. Кругом припаркованные машины, и в висках остро вспыхнуло воспоминание: парковка делового центра, упыри, отряд и он – со своей бешеной искрой.

Убийца.

Лишь бы это не повторилось. Только не сейчас.

Он не понимал, как они узнали, где его искать. Жетон помогал обнаружить только чародеев из своей рати – ну а ещё Калинник, как врач, мог пробить по приложению любого. Так что те лихие парни из бара не могли его вычислить, у них просто не было доступа к чародеям Сенницы.

Смородник проскочил между стоящими машинами к трансформаторной будке и прижался спиной к её бетонной стене. Топот и крики стали громче, он отчётливо слышал, как преследователи разделились на две группы и кинулись в разные стороны. Смородник держал пистолет наготове, а второй рукой стиснул кастет. Ближний бой всегда нравился ему больше: бить морды – это честно, а выстрелы лучше оставить для упырей.