Онлайн книга «Ночь упырей»
|
– Ого, – восхитилась Мавна. – Ничего себе у вас фокусы. – Ну так чародеи же. Консьержка усмехнулась, указала Мавне на кресло и поставила чайник. Тут же из маленького холодильника показались бутерброды с сыром, баночка варенья и лимон. – А вы… – Мавна не знала, как спросить так, чтобы не было обидно. – Вы тоже… – Зови меня Мариса, – представилась консьержка. – Да, когда-то я училась здесь. Но в отряд так и не поступила. Искорка у меня была слабенькая, никудышная. Не то что у других – бешеная, неукротимая, красивая. Моя едва тлела. Пришлось отдать её. – Отдать? – опешила Мавна. – Как такое возможно? Мариса разлила чай по кружкам и выложила на тарелку принесённые Мавной медовые пирожные. От Марисы пахло сладкими карамельными духами, и её кардиган казался кофейным облачком: мягким-мягким. Хотелось незаметно его потрогать. – Всякое, девочка, возможно. – В каждую кружку чая бултыхнулись по два кубика сахара и по кружку лимона. – Бывает, что другим она нужнее. Вот как наш генератор внизу стоит: каждый туда понемногу отдаст, а все квартиры снабжены теплом и светом. Я давно уже свою силу отдала. Двоюродной сестре. И ей моя искра пошла на пользу. Мавна стиснула кружку чая руками. – Вы здесь живёте? У вас нет… Спрашивать о семье показалось бестактным. Вдруг у Марисы есть личное горе? Мавна замолчала на полуслове, смущаясь от своего излишнего любопытства. – Семьи? – Мариса ковырнула пирожное. – Можно и так сказать. Старшая дочь замужем. А муж и младший сын погибли. Муж тоже был чародеем, а вот детям искры не досталось. Мы уже не жили тут, строили мирную жизнь, но упыри напали на мужа и сына, когда они вдвоём возвращались с соревнований хоккейной секции. И искра не спасла. Я годок поплакала, а потом обратно попросилась к Ланеске. Не к дочке же идти, зачем мешать их семье? Тут всё знакомое, я при делах, и стены родные. Иногда вот с внучкой помогаю, но мой дом теперь тут. – Вам не хотелось снова выйти замуж? – у Мавны перехватило дыхание от сочувствия. – Наверняка есть хорошие мужчины даже среди чародеев, вышедших на пенсию… – Нет. – Мариса качнула головой. – Не хотелось. Всему своё время, девочка. Мне ни к чему уже. Не до того. Я лучше спокойно поживу, чем буду переживать за кого-то. Вон, разгадываю сканворды, читаю книжки. Даже сама немножко пишу. – Она хмыкнула, по-девчоночьи порозовев. – Я привыкла. Меня всё устраивает. Квартиру сдаю, деньги откладываю, а Ланеска мне дала это место и зарплату платит. – Но любить кого-то – это не только переживать, – кисло заметила Мавна. Сама она не поверила бы себе, голос у неё звучал неуверенно, ведь она только и делала, что переживала. – Это ещё и много тепла. И радости. Я бы не смогла одна. Я трусливая и люблю обниматься. – Все люди разные. Кому-то нужно всегда обниматься, а кому-то привычнее в одиночестве. Не суди меня, – попросила Мариса. – Я вовсе не думала вас судить. – Мавна примирительно улыбнулась. – А Ланеска… Кто это? – Так звали нашу ратную Матушку, когда мы были с ней детьми. Сенница – моя двоюродная сестра. – А… Мавна замолчала с открытым ртом. Почему-то она не задумывалась о том, было ли у Сенницы когда-то человеческое имя. Она казалась каким-то хтоническим существом, без возраста, вечной охранницей общежития, элегантно носящей брючные костюмы и помаду цвета сливового вина. |