Книга Ночь упырей, страница 225 – Анастасия Андрианова

– Я думала, у чародеев совсем нет родных.

– Не всегда. Чаще нет родителей. Но семьи бывают большими. И не про всех родственников мы знаем. Иногда так случается, что с кем-то мы знакомимся, уже будучи взрослыми. Жизнь большая, девочка, и сложная.

– Эх-эх, – вздохнула Мавна, подперев щёку кулаком и пытаясь осмыслить услышанное.

Осмыслить и понять, как можно использовать эту информацию.

В комнатке-квартирке Марисы ей нравилось. Ковёр с мишками на стене, диван-кровать, аккуратно застеленный покрывалом, сервант с посудой, маленький столик и холодильник. Всё в тёплых коричневатых тонах, будто сидишь внутри шоколадной булочки с корицей. Что-то отдалённо напоминающее было у бабушки на даче в соседнем Уделе.

– Насколько вы близки с сестрой? – осторожно спросила Мавна, ковыряя ложкой пирожное. Покровители, какое же вкусное зимнее меню у них получилось! Илар был прав, когда несколько недель упрямо ждал поставку ванильной пасты из Экватории.

Судя по тому, что Сенница выделила Марисе тесную каморку вместо чародейской квартиры, всё-таки особенно тёплых отношений между ними не было. Но всё равно…

– Мы узнали о существовании друг друга, когда мне было десять, а ей тринадцать. Когда я ушла, не завершив обучение, она осталась. И когда жизнь свела нас снова, она уже стала ратной Матушкой – а что случилось с прошлой Матушкой, Ветреницей, я так и не знаю. Говорят, её здоровье испортил какой-то чай райхианских колдунов. Многие считают, что её попросту отравили.

– Ох… – В голове Мавны сразу сложилась картинка: молодая Сенница приносит чашечку чая пожилой чародейке, та отпивает и с хрипами падает на ковёр, хватаясь за горло. Охотно можно было поверить в такой исход. Мавна поболтала ложкой в кружке и покосилась на Марису: вроде бы та заваривала чай из пакетиков, да и ни к чему консьержке травить случайно оказавшуюся в общежитии девчонку. Но вдруг у них это семейное?..

– Я точно знаю, что Ланеска жестока и не останавливается, когда ей что-то нужно. Но ещё она расчётлива и больше всего дорожит своей репутацией.

– То есть вы не можете просто поговорить с ней по душам?

Мариса отрезала ещё лимон, макнула в крошки сахара и облизала.

– Милая моя, чтобы говорить по душам, нужно, чтобы у обоих собеседников была та самая душа. Увы, не всегда так бывает. Но с ней можно говорить на языке выгоды. Это она понимает лучше всего.

Мавна опустила голову, разглядывая узоры на скатерти. Какую выгоду может предложить работница кофейни в обмен на жизнь своего мужчины? Годовой абонемент на кофе? Десять килограммов булочек с корицей? Ощущение собственной беспомощности окутало ядовитым дымом.

– Чего нос повесила? Давай поднимай. Он у тебя курносый и веснушчатый, такие нельзя вешать.

Мариса легонько потрепала Мавну по плечу. Но та безвольно уткнулась лбом в стол и пробормотала:

– Сенница собирается казнить Смородника, а я совсем никак не могу на неё повлиять. Только ждать – и меня это тоже убивает.

Сквозь свитер она почувствовала, как невесомая старушечья кисть снова легла ей на плечо.

– А ты не жди. Чтобы Ланеска отказалась от своего решения, ей нужно предложить что-то более выгодное. Или убедить, что она не права. Ты девчонка бойкая, не расклеивайся. Вон как ловко у меня выпрашивала ключи и проникала в тридцать восьмую. Да и до Смородника достучалась, а он такой сыч, что из него даже «здравствуйте» клещами не вытянешь. Скорее пошлёт, чем поздоровается. Подумай, может, найдётся что-то? А если нет, то уезжайте. В другой Удел она за ним не сунется. Слишком мелкая рыбёшка твой Смородник, чтобы Сенница так упорно за ним гонялась. Она как кошка с мышкой: играет, пока он у неё в лапах, а если потеряет из виду, то скажет, будто он никогда её не интересовал.