Книга Кровавое забытье, страница 30 – Вела Рот

Фанфары прервали танцы. Они остановились вместе с остальной толпой, и Селандин застыла.

Герольд провозгласил:

— Риксор IV, Принц Алигеры и Галео, приветствует вас в своем доме по благословенному случаю седьмой ночи фестиваля Летнего Солнцестояния.

Их враг вошел, расхаживая, его сапоги звенели по плиточному полу, с наплечным плащом, отброшенным назад, и мечом на поясе. Трои мог разглядеть семейное сходство с тем Риксором, которого он знал, в высоком лбе этого человека и глубоко посаженных, высокомерных глазах. Но более того, их сходство было очевидным в его ауре.

Чувство права нового Риксора обвивало все, чего касался его взгляд, словно он уже владел миром и ему оставалось лишь протянуть руку и взять еще один кусок, когда это будет удобно.

Трои знал этот тип. На какую бы глубину он сам ни опускался, до такого он никогда не доходил. Или доходил?

Селандин была сверхновой из гнева, боли и горечи. Они стояли там, их годы боли текли между ними, связываемые их невероятным договором.

Риксор пробирался сквозь гостей, собирая похвалы и страх по пути. Трои укрепил заклятия вуали вокруг Селандин, когда Риксор приблизился к ним.

Трои посмотрел в глаза живого наследия Риксора I. Годами Трои и его солдаты истекали кровью, чтобы удержать Галео из лап этой семьи. Теперь его враг правил поколениями. Солдаты Трои погибли напрасно.

Трои и Риксор поклонились друг другу, и Селандин сделала легкий реверанс, словно они были равны. Но Риксор не был и наполовину тем мужчиной, кем были солдаты Трои.

— Принц Магнус. — Риксор приветствовал его улыбкой, не доходившей до глаз. — Какой повод быть среди нас в Кроне впервые. Вам нравится город? — Он не удостоил Селандин взглядом, словно она была украшением на руке Трои, а не человеком.

Трои никогда не был искусен в том, чтобы улыбаться врагам, но он научился у Селандин большему, чем танцы.

— Моя супруга и я рады возможности возобновить былые связи.

Наконец, Риксор склонился над ее рукой с высокомерной улыбкой.

— Вы должны остаться на последующий пир и повеселить нас рассказами из сельской местности.

— Мы будем рады, — ответила Селандин с безупречной грацией.

Риксор двинулся дальше, так и не узнав, что только что пригласил смерть за свой стол.

Трои набросил еще больше заклятий вуали на свои клыки.

— Ты в порядке?

— Пока он не умрет, я не успокоюсь.

В этом он и Селандин были полностью единодушны.

— Давай еще потанцуем, — сказал он, — словно тебе принадлежит это место.

Она схватила его за руку и позволила снова повести ее на паркет. Они покорили весь вечер, промчавшись по залу из конца в конец, затмив собственного хозяина.

— Он уже ненавидит нас? — спросила Селандин.

— Я чувствую, как он пылает злобой.

Риксор протанцевал мимо них с графиней, едва достигшей брачного возраста. Но его взгляд был устремлен не на добычу в его руках. Он наблюдал за Селандин, не с признанием, а с расчетом.

— Он смотрит на тебя так, словно оценивает угрозу, — сказал Трои.

Улыбка Селандин была ледяной.

— Тогда мы произвели впечатление.

Танцы слились воедино. Их общая ярость и подавленная страсть стучали в крови Трои, пока он подпитывал свои заклятия вуали большей силой.

Покалывание в горле стало его первым предупреждением. К следующему танцу его рот ощущался полным песка. Он думал, что подготовился к такому активному использованию магии, но это слишком быстро сказывалось на нем. Проклятые годы, истощившие его силы.