Книга Советница короля, или От фаты не зарекайся, страница 150 – Ольга Обская

— Законного отца?! — неожиданно взвинтилась Льюлия. Вот теперь маска смиренной тихони окончательно слетела с её лица и стало видно сущность истинной проходимки. — Это вы про бездельника с кистью, у которого ещё молоко на губах не просохло, а он уже вознамерился переиграть меня, чего только не повидавшую на своём веку!

— Не советую говорить дурные слова о королевском художнике, — сказала Лида с ледяным спокойствием, хотя Льюлия её уже изрядно разозлила.

— Он только строит из себя благородного благодетеля. Ему на мальчишку наплевать! На самом деле он так же, как и я, охотится за его наследством.

У Лиды уже готовы были вырваться новые слова в защиту Феликса, который без всяких сомнений любит Лео самой искренней отцовской любовью, но она сдержалась, потому что видела — в порыве негодования Льюлия готова раскрыть свои мерзкие намерения по отношению к ребёнку.

— Удивлены?! — язвительно скривилась она. — Да, Леонардо — наследник огромного состояния. Весь этот замок — вряд ли стоит хотя бы десятой доли того, что вскорости получит мальчишка, а вернее, его опекуны. Родители Леонардо пропали без вести и, когда с того дня пройдёт пять лет, а это случится уже через несколько дней — их признают погибшими и всё их состояние перейдёт ему. Думаете, художник об этом не знал? Поэтому и торопился сделаться его отцом.

Лида была ошеломлена. Выходит, парочка проходимцев — это охотники за наследством. Естественно, она не поверила ни единому дурному слову в адрес Феликса. Он не мог знать о погибших родителях Лео и их состоянии, а вот откуда это известно Льюлии? Спрашивать не пришлось — под действием стресса от разоблачения она продолжала откровенничать.

— Художник не имеет никаких прав на Леонардо! — нервно заявила Льюлия. — Я и то их имею больше! Я знала родителей Лео. Я была его няней.

Дальше она пересказала историю, которую однажды уже поведал Гренаттер. Как оказалось, в его словах было много правдивого, но кое-что он, разумеется, исказил. Гренаттер повествовал от первого лица, как отец Лео, а на самом деле он не был участником событий и знал обо всём только из рассказа Льюлии.

Лео от рождения был немым, как и его мама. Отчаявшись вылечить малыша у местных врачей, родители отправились на Чунайский полуостров к шаманам. Льюлию, как няню Лео, тоже взяли в дорогу.

Чунайские шаманы смогли вылечить ребёнка, но на обратном пути, едва корабль отплыл от берега, случилось кораблекрушение — внезапно взбунтовавшееся море бросило судно на скалы. Льюлия спаслась, но родители Лео погибли. Она собственными глазами видела, что их ударило тяжёлой балкой. А вот что случилось с Лео. никто не знал. Многие считали его пропавшим без вести, то есть, скорее всего, погибшим. Но Льюлия полагала, что он мог чудесным образом спастись, ведь она не нашла его в колыбели, когда начался шторм.

Желая заполучить наследство, Льюлия пыталась найти Лео. Привлекла к этому своего брата. Но их усилия не увенчались успехом. И только по прошествии нескольких лет, она случайно наткнулась на старый выпуск “Королевского вестника”, в котором была статья о неожиданно найденном ребёнке. Она поняла, что малыш жив. Вот тогда у них с братом и родился план.

Льюлия с досадой и желчью утверждала, что их план сработал бы безотказно, если бы их не опередил художник. Ведь у неё были кое-какие “вещественные доказательства”. Перед тем, как спастись с тонущего корабля в спасательной шлюпке, она прихватила шкатулку с фамильными драгоценностями родителей Лео. Там были не только их родовые медальоны, но и рисунки малыша. И то, и другое Льюлия и Гренаттер предъявили, как доказательства своего родства с Лео.