Книга Ковен сломленных, страница 119 – Айви Эшер

Что-то в том, как рыжий гигант борется с отчаянием, заставляет меня забыть о шоке и неуверенности, в которых я пребывала. От эмоций у меня перехватывает горло, а глаза щиплет.

– Айдин, мне так жаль… – робко произношу я.

Айдин медленно качает головой, затем его полные слез глаза встречаются с моими.

– Нет, Бандитка, это мне жаль, – выдавливает он, и я отстраняюсь от Бастьена и обнимаю Айдина. Он сжимает меня так крепко, что, наверное, вот-вот что-нибудь сломает, но я не произношу ни слова, пока он высказывает мне свое отчаяние и извинения. – Мне так жаль, что ты уже не узнаешь его таким, как знали мы. Мне так жаль, что по отношению к тебе он был не таким, каким ты заслуживаешь. Мне так жаль, что в начале я выбрал его, а не тебя. Черт, Винна, мне так жаль… – шепчет Айдин мне в волосы, прижимая к себе, и его слова заставляют меня плакать.

Я отстраняюсь и кладу ладони на щеки Айдина. Борода щекочет мне ладони, и я наблюдаю, как боль, стекая по его лицу, окрашивает рыжие волосы в темный цвет.

– Он спас меня. Понимаешь, в конце концов он подставил себя под меч, нацеленный на меня, – говорю я.

С губ Айдина срывается всхлип, и он яростно трясет головой.

– Хорошо, – произносит он мне, и в его голосе слышится скорбь. – Значит, он умер человеком, которого я знал и любил.

Киваю, соглашаясь с ним, и Айдин еще раз заключает меня в медвежьи объятия, прежде чем отойти.

Бастьен притягивает меня к себе, и я цепляюсь за него, как за спасательный круг. Айдин подходит к телу Лахлана, наклоняется, поднимает его и выходит из зала, и мы все погружаемся в печаль.

– Делиться – значит заботиться, – говорит Вален, его щеки мокрые от слез. Он забирает меня у брата, и я на мгновение вспоминаю Лахлана и Вона, ведь они тоже были близнецами. Мой отец жив, но я понятия не имею, как вернуть его в нормальное состояние. Он не чувствует себя ни здесь, ни там, и я не знаю, что это значит для меня или для него. Делаю глубокий судорожный вдох, затем прогоняю боль и беспокойство прочь. Я разберусь с этим. Завтра. Таю в объятиях Валена, мои руки обвиваются вокруг его шеи, и меня внезапно охватывает острое желание прикоснуться ко всем Избранным и почувствовать, что с ними все в порядке. В следующий момент я бросаюсь на Нокса, и он смеется, когда ловит меня.

– Я бы поцеловал тебя, но у тебя, кажется, на лице парочка ламий, – шутит он, хотя глаза остаются грустными.

Вытираю лицо рукой и тут же понимаю, что вся в пепле и крови. Все мы.

Торрез встряхивает шерстью и в мгновение ока превращается в мужчину. Как всегда после превращения, он обнажен и невероятно сексапилен. У парней вырываются протестующие стоны. Я смеюсь, когда он притягивает меня к себе, чтобы обнять, и наслаждаюсь ощущением его теплой кожи.

– Эй, превратись обратно в волка, пока мы не найдем тебе штаны. Никому не хочется лицезреть твой стояк, – ворчит Нокс и драматично закрывает глаза, а потом пытается закрыть мои. Я отталкиваю его руку и смотрю на своего Волка с непристойной, дразнящей улыбкой на лице.

Смех Торреза раздается у моей щеки, и я щиплю его за красивую голую задницу.

– Терпение, Ведьма, – дразнит он, подмигивая, прежде чем снова обратиться в волка и потереться о мой бок. Я слегка постанываю и отталкиваю его от себя, когда он старается сделать меня еще более отвратительной, чем я есть.