Книга Ковен избранных, страница 125 – Айви Эшер

– Давай вернемся к остальным, – бросаю я. – Крайне сомневаюсь, что Клири и его компания – мои фанаты, а я проблем не хочу.

Нокс усмехается.

– Энох смотрит не так, будто имеет что-то против тебя. Я бы сказал, что скорее совсем наоборот.

Он чмокает меня и начинает выводить из толпы. Его комментарий сбивает меня с толку, и я возвращаюсь взглядом к Эноху, пытаясь понять, о чем говорил Нокс. Внезапно я замираю словно вкопанная. За спиной Эноха я натыкаюсь на знакомые глаза и лицо, которые узнала бы где угодно.

Какого черта здесь забыл Талон?

Я застываю на месте, и моя рука вырывается из хватки Нокса. Он поворачивается узнать, в чем дело. Передо мной кто-то проходит, загораживая обзор, и я делаю шаг в сторону. Когда поле моего зрения снова становится чистым, за спиной Эноха стоит уже не Талон, а тот светловолосый мужчина, которого я видела до этого. Встряхиваю головой в попытке прочистить ее, но когда снова поднимаю взгляд и смотрю по сторонам, Талона нигде не оказывается.

– Что случилось? – спрашивает Нокс, беря меня за подбородок и поворачивая в свою сторону.

Я смотрю ему в глаза, пытаясь собрать воедино, что произошло. Я была уверена, что узнала Талона, но это какая-то бессмыслица. Талона не может здесь быть.

– Ничего. Подумала, что увидела знакомого, но это был обман зрения, – говорю я, следуя за ним к столу.

– Что случилось, Боксерша? – спрашивает Бастьен, замечая еще не исчезнувшую растерянность на моем лице.

– Ничего. Видимо, два алкогольных напитка и «поцелуйные» способности Нокса затуманили мне разум, – рассеянно говорю я и смеюсь, отмахиваясь от того, что случилось.

– О-о, Пищалочка, а ты быстро пьянеешь, – подшучивает Райкер.

Прижимаюсь к его боку, и он обвивает меня рукой.

– Может, мне нужно поесть или типа того, – невзначай предлагаю я.

– Отличная идея, Боксерша. Я умираю с голоду. «Холливелс»? – спрашивает Бастьен у остальных, вставая из-за стола.

– «Холливелс»! – хором отвечают они, и мы идем на выход.

Когда я спускаюсь, в доме, что не удивительно, тихо. Мы с парнями гуляли до раннего утра, поэтому они наверняка еще спят. Я бы тоже спала, если бы не умирала с голоду. Сейчас середина дня, но позднее привычного обеденного времени, поэтому я сильно удивляюсь, когда захожу на кухню и натыкаюсь на жующих паладинов.

Я не виделась ни с кем из них с прочтения, и мне чертовски хочется развернуться и уйти, но желудок урчит, умоляя не делать этого. Аделаида оперативно достает тарелку и, добродушно улыбаясь, чтобы развеять мрачную атмосферу на кухне, передает ее мне. Я уношу ее в столовую, подальше от паладинов, которые едят за кухонным островком.

Успеваю съесть половину сэндвича, когда стул рядом со мной отодвигается и на него садится Айдин. Еще несколько стульев протестующе стонут, когда их выдвигают из-за стола и неожиданно занимают. Я не отрываю глаз от тарелки, фокусируясь на еде.

Чем дольше молчат паладины, окутывая меня своим тяжелым присутствием, тем больше я начинаю закипать. Отодвигаю тарелку и скрещиваю руки на груди. Окидываю каждого холодным, жестким взглядом и жду. Наконец Киган собирает яйца в кулак и заговаривает:

– Мы облажались, Винна. С этим ничего не поделаешь, и никто из нас не собирается отнекиваться.

Какое-то время я ничего не говорю. Я просто продолжаю на них смотреть. Прямо сейчас я не знаю, что надеюсь от них услышать. Если честно, не могу представить, какими словами по силам возместить уже нанесенный ущерб.