Книга Орден Скорпионов, страница 227 – Айви Эшер

– Какого хрена? – Я с силой бью Тарека по спине, но он даже не вздрагивает.

Зная этого грубияна, могу поспорить, что ему это нравится. Я упираюсь в его мускулистые плечи и приподнимаюсь, пока не встречаюсь глазами с двумя «скорпионами», следующими за нами. Я бросаю на обоих угрожающий взгляд, но, видимо, мое «Вам обоим крышка!» где-то потерялось. Потому что в ответ Риалл лишь усмехается, а Курио нахально ухмыляется.

– Опусти меня! – рычу я, а Тарек вносит меня в свой кабинет.

Вдоль стен стоят темные шкафы, заполненные книгами и различными артефактами. Сбоку – большой мрачный письменный стол из какого-то дерева – не могу определить какого. Огонь потрескивает в большом камине, словно приветствуя хозяина. У камина стоят длинный диван и два кресла. У дальней стены – коллекция бутылочек и флакончиков, а в центре этой экспозиции – высокая таинственная дверь. Все пространство кабинета пропитано теплом и мужской энергетикой, везде темное дерево и ткани насыщенного зеленого цвета. Здесь очень чисто, все разложено по полочкам, пахнет потертой кожей, эльфийской сталью и магией. А еще повсюду тут пахнет Тареком.

– Если ты не отпустишь меня прямо сейчас, я…

– Что – ты? – спрашивает с издевкой Тарек и ставит меня на ноги возле камина.

Я собираюсь что-то сказать, но стоило мне посмотреть Тареку в глаза, как я замолкаю. В его взгляде я вижу, что он не слишком верит в мои угрозы. Но на самом деле я не ожидала, что он мне уступит, и я тут же задаюсь вопросом: а что я вообще собиралась сделать? Ударить его? Пролить кровь? Признаться ему, что какой-то части меня нравится такое обращение?

Я отмахиваюсь от этих мыслей и игнорирую пристальный взгляд Тарека, призывая на помощь свой гнев.

Но что меня сейчас больше злит – поведение Тарека или собственные чувства? Этого я не могу сказать.

– Ты не имеешь права! – шиплю я, но Тарек подходит ближе, его грудь касается моей слишком откровенно, и весь мой гнев тут же гаснет. – Кем ты себя возомнил? – восклицаю я, цепляясь за собственное возмущение мертвой хваткой и отказываясь признать, что близость Тарека творит с моим телом.

– А кем ты себя возомнила? – парирует он, но его голос звучит и вполовину не так нервно, как мой. Он снова спокоен, холоден и собран, и я не знаю, хочу ли я сейчас видеть его таким, или мне нужно сделать что-то, что разрушит его спокойствие. – Ты могла пострадать, или случилось бы что-то похуже. Это неприемлемо – и я говорю за всех сейчас.

Он это серьезно?

Риалл и Курио с высокомерными минами проходят в кабинет, один опускается в кресло, другой – на одну половину дивана. Оба выражают свою молчаливую поддержку нелепому заявлению Тарека: Курио приподнял бровь, а Риалл один раз кивнул в знак согласия и заерзал, устраиваясь поудобнее.

Мой взгляд мрачнеет, и Риалл поднимает ладони, словно говоря: «Ну что я тут могу поделать?», а Курио изобразил раздражающе симпатичную полуухмылку – он всегда так улыбается, когда хочет показать, что он с чем-то не согласен.

Я хмыкаю и вновь поворачиваюсь к Тареку.

– Ты что, забыл, как мы впервые встретились? – спрашиваю я язвительно. – Что вообще там было безопасного? Но тебе тогда было плевать – почему же сейчас все изменилось? – Я говорю это все, но сама не понимаю, имею ли я в виду кабинет Дорсина или Приют.