Книга Последняя Искра, страница 4 – Виолетта Иванова

Она смотрела в его хмурое лицо, на котором видела только презрение и холодность. Ни капли нежности, любви, только безграничный Холод.

— У меня есть другая, которую я люблю.

— А как же я? — Вика с трудом сглатывала в миг пересохшим горлом горькую слюну.

— А что ты? Ты соберешь свои вещи и завтра уйдешь. Ты же не думаешь, что будешь жить в моей квартире? Ты же помнишь, кто ее купил?

— Почему ты так…, - она не договорила, боль сковала ее грудь, стало нечем дышать, она прижала руки к груди, закрыла глаза, стараясь скрыть набегающие слезы и накатывающую боль и уже словно сквозь воду слышала слова мужа.

— Почему? Хм. Сам не знаю, повелся, видимо на твою симпатичную мордаху в свое время. Ну и на голос. До сих пор жалею об этом. Когда понял, что не люблю тебя, было поздно. Знаешь, все таки хорошо, что тебе нельзя рожать и у нас нет детей, проблем бы было больше. А так нас ничего не связывает, нас быстро разведут. Просто разойдемся и все.

Виктория смотрела на это холодное циничное чудовище, которое считала своим любимым мужем и не могла поверить. Сердце болело все сильнее и сильнее, в глазах начинало темнеть, голова закружилась, в ушах стоял звон. Она уперлась в подоконник, чтобы не упасть. В это время раздался звонок в дверь, муж пошел открывать, через минуту он вернулся в кухню вместе с Олесей, их бывшей сокурсницей, которая в институте постоянно крутилась возле Тимофея. Девушка обнимала его за талию, щурилась, как кошка.

— Любимый, ты уже сказал своей жене, — она это слово словно выплюнула, — что разводишься с ней?

— Да, сказал, — кивнул Тимофей, обняв девушку за плечи.

— За что? — на последних силах просипела Вика, понимая, что еще немного и ее сердце не выдержит.

— За что? А что ты мне дала? — усмехнулся Тимофей. — Даже в постели ты полный ноль, ни страсти, ни нормального секса.

На этих его словах свет померк в ее глазах и душа покинула тело. Еще какое-то время она словно со стороны, откуда-то сверху наблюдала, как Тимофей и Олеся пару мгновений смотрели, как ее тело медленно оседает на пол, потом муж, уже бывший, сказал:

— Не прикидывайся, поднимайся. Ты меня этим не разжалобишь.

Но она ничего не ответила. Тогда он подошел к телу, взял за руку, пытаясь нащупать пульс.

— Она что, сдохла? — спросила Олеся брезгливый тоном. — Пфф, как ты жил все это время с ней, ни кожи, ни рожи, и чуть что в обморок падает.

— Прикинь, да, умерла, — ответил ошеломленный мужчина. — Что делать?

— Ой, да ничего не надо делать. Вызови скорую, пусть увезут ее отсюда.

Она с таким пренебрежением говорила о смерти, словно сломалась какая-то кукла и ее надо просто выбросить.

— Да, наверное, — в каком-то шоке сказал мужчина.

Пока он набирал номер скорой помощи, Олеся уселась за стол и стала накладывать себе на тарелку приготовленные заботливой рукой Виктории салаты, словно ничего не случилось, как-будто рядом с ней не лежало тело самой Виктории.

На этом душа Вики рванула куда-то в темноту и все окончательно пропало.

Пощечина, еще одна, от чего голова дернулась из стороны в сторону. Было больно, сознание возвращалось медленно, голова кружилась, а от пощечин голова еще и заболела.

— Вставай и не вздумай прикидываться. Ты меня этим не разжалобишь, — как сквозь туман послышался чужой мужской голос.