Книга А маму позвать?, страница 12 – Виолетта Иванова

Ее лицо выражало неподдельное возмущение и обиду, а Андрей виновато опустил голову, сделал несчастный взгляд.

- Как мне квартиру купить отдельную, так тебе жалко. «Живи со мной, я тебя никуда не отпущу», - она передразнила его. - А как на эту тратить — так вперед? Ну знаешь! Я точно маме позвоню, чтобы она приехала и навела тут порядок.

- Андрей, скажи, это что происходит? Как же наша свадьба? - Анжи стала понимать, что ее идея стать госпожой Державиной трещит по швам.

- А это происходит, тетя, что я против вашей свадьбы, - рявкнула Мила и даже топнула для убедительности ногой, обутой в смешные сиреневые уги. - Мой папочка любит меня и сделает все, что я хочу. А я не хочу, чтобы он женился на тебе. Я ему новую жену найду, моложе, а не такую старую и страшную лошадь, как ты. Я же от страха после встречи с тобой по вечерам в квартире писаться начну и кричать по ночам. А моему папочке мое здоровье очень дорого.

Анжи стояла и снова хватала ртом воздух.

- Так, папа, я замерзла. Это во-первых. А во-вторых, я есть хочу.

- Да-да, доченька, пойдем. Анжи, извини, жениться на тебе не могу. Дочь против.

Он развернулся, не отпуская из-под своей руки Милу, и повел ее в офис. Анжи так и осталась стоять на улице.

***

Державин и Мила так и вошли в «обнимку» в здание. Под удивленными взглядами сотрудников подошли к лифту, зашли в него. Когда двери лифта закрылись, они оба загнулись в приступе смеха.

- Дочка, значит! - проговорил Андрей, когда смог отдышаться

- Да, папочка! Любимая, единственная и очень вредная.

- Спасибо тебе, Милашка. От души.

- Знаете, Андрей Евгеньевич, я не думаю, что она так просто отстанет от Вас. Такие стервы не сдаются. Их только убивать надо.

- Да знаю, - он нахмурился. - Я же из-за нее из Италии уехал. Избавиться не смог, как-никак дочь друга моего отца.

- Это плохо, - цокнула Мила.

- Что? - не понял Андрей.

- Что дочь друга отца. Узнает, что Ваше семейное положение не так отягощено женой и дочерью.

Она задумалась.

- Впрочем если что — я дочь, о который Вы никому ничего не рассказывали, даже счастливым бабушке и дедушке. Вернулись в Россию, поняли, что слишком много времени пропустили в моем воспитании, вот и взяли меня к себе, чтобы сделать из меня человека.

- Хм, а это идея, - рассмеялся Державин. - Но а кто у нас мама?

- Вот с этим будет труднее. Но если возникнет такая необходимость, решим и этот вопрос. Ну можем сказать, что она родила меня, оставила на попечение своей подруги или в детский дом подкинула, сама уехала в Гималаи познавать дзен и учиться боксу. Так и дзенит там до сих пор, возвращаться не хочет, прониклась идеями буддизма.

- Ну как вариант. А что с возрастом делать будем? Во сколько же я тебя родил?

- А что возраст! Любви все возрасты покорны. Вы еще в школе были весьма любвеобильным, рано начали половую жизнь. Ваша любимая, то есть моя «мама», вполне взрослая и совершеннолетняя девица, ну, допустим, учащаяся первого курса медицинского института, совратила мальчишку зеленого, родила от него и молчала, чтобы ее не посадили за совращение несовершеннолетних. Такое пойдет? А потом осознала тяжесть содеянного и уехала в Гималаи, чтобы сохранить свою тайну.

Державин сидел за своим столом, положив голову на столешницу и уже хрюкал от смеха.

- Ладно, иди, Мила. А то ты сейчас договоришься, что у меня еще дети где-нибудь бегают.