Книга Сладкий праздник драконьего сердца, страница 96 – Ксения Лита, Марина Индиви

— Позволь мне.

Почувствуй себя Золушкой, реально. Но не отбивать же у него обувь с воплями: «Я сама могу», поэтому оставалось только наблюдать, как его драконье высочество надевает мне туфельку, а потом… ведет ладонью по ноге все выше, выше и выше.

Я честно хотел ответить Кате, что мне откликаются ее мысли про равные, партнерские отношения, где нет третьей, лишней стороны, но вид ее ступней, ступней балерины, заставил меня забыть родную речь. Стройные ноги в тонких чулках с миниатюрными пальчиками словно меня загипнотизировали, захватили все мое внимание. По телу пробежал огонь возбуждения, словно перед оборотом, в горле пересохло, а в брюках стало нестерпимо тесно, настолько мне захотелось прикоснуться к ней. И даже невинный повод нашелся, когда Катя решила вернуть туфли на место.

Будто одурманенный ароматом моей иномирянки, я склонился и надел одну туфельку на узкую идеальную ступню. Если бы я только на этом остановился! Если бы она остановила меня! Но Катя замерла, словно зачарованная моими движениями. Прикосновение к теплой коже даже сквозь чулок лишь подняло градус пламени моего желания, и до слуха донесся ее рваный выдох, когда я пальцами очертил икры, погладил чувствительное место на внутренней части колена.

Казалось, Катя не дышала вовсе, пока я надевал ей вторую туфельку. Потому что тихонько всхлипнула, когда я пошел дальше, пальцами скользнув по внутренней стороне бедра до самой кромки чулок. Это было уже на грани, особенно когда я дошел до голой кожи, легко погладил ее подушечками.

У меня в мозгах будто закоротило, насколько нежной была Катя, насколько чувственно она вздрагивала от более чем невинных касаний. Что же будет, когда мы окажемся в постели? От этой мысли, от фантазии, нарисованной моим сознанием, пульс бешено застучал в висках, и я яростно сжал зубы. Потому что моя сила воли сейчас трещала по швам, а Катя меня не останавливала. Почему-то не останавливала.

Оторвавшись от изучения ее светлой, словно жемчужной кожи, я встретился с Катей взглядом и увидел в ее глазах отражение собственного голода. Она покраснела, явно смущаясь, соблазнительно прикусила губу, не напоказ, а пытаясь сдержать чувства, которые были буквально написаны на ее лице. Меня повело от одного ее вида, от этой открытости. Я чувствовал себя ловцом жемчуга, нырнувшим на такие глубины чувственности, что и не снилось. Желающим раскрыть эту раковину, чтобы наконец добраться до своей жемчужины.

Красиво… Катя была очень красивой, а я был близок к тому, чтобы сменить планы с постели на ложу в опере. Сделать ее своей прямо сейчас, потому что тело уже пылало в огне. Мне пришлось помотать головой и прислониться лбом к ее колену.

Нет, нельзя! Слишком много драконов, слишком людное место для первого раза, который должен был запомниться моей иномирянке как нечто волшебное. Я так хотел. Еще больше я хотел отсюда немедленно уйти, но Кате нравился балет. Она наслаждалась этой историей, наслаждалась театром. Я не мог с ней так поступить, выдернув ее из ложи только потому, что мне так захотелось. Но и оставить ее неудовлетворенной, а себя без сладкого я не мог тоже.

Может, это было похоже на помешательство, но я резко поднялся, а затем подвинул свое кресло вплотную к тому, в котором сидела девушка.