Книга Кедр и гвоздика, страница 101 – Александра Рябкина

– Он мой муж. – Нотки собственничества были слышны всем в радиусе шести футов, отчего Микаэле стало не по себе. Ох, это плохо. Почему так сложно себя контролировать, когда дело касается Майкла? А в последнее время все касалось его!

«Поэтому уберите свои наманикюренные ноготки и перестаньте хлопать искусственными ресницами, дует», – так и хотелось прорычать на шокированные улыбки незнакомок, но Микаэла стоически сдерживала себя. Со стороны она наверняка выглядела не лучше пятиклассницы, которая собралась драться со старшеклассницами. Глупо. И слишком по-детски. Только внутренняя волчица все больше распалялась и была готова вгрызться в шеи по-голливудски ухоженных див.

– Извините, мы не поняли этого. – Вторая девушка выглядела куда более искренней, чем ее подруга. Она улыбнулась и потянула мисс Рыжую Кудряшку подальше от них, точнее, от Микаэлы и ее ревности.

– Вау, – выдохнул Майкл прямо над ее ухом, отчего Микаэла вздрогнула. Напряжение медленно покидало ее тело. – А ты бываешь собственницей, как в старые добрые времена. Думал, что в новой Микаэле эта функция отсутствует.

– Не подлизывайся, – мрачно зашипела она в ответ и отошла от мужа.

Теперь ей хотелось поскорее вернуться домой и с наслаждением встать под прохладные струи душа. Она была злобной и потной, как свинья на солнцепеке, и это не преувеличение.

До дома они доехали в полном молчании, словно Майкл чувствовал – хотя так, наверное, и было, – что Микаэла находилась где-то между ужасным и хочу-убивать-каким-ужасным настроением. И она не представляла, что он должен был сделать, чтобы замолить грехи.

– Идем в душ? – Это были первые слова за последние полчаса, которые произнес Майкл.

– Не «идем», а «иду», – прилетело ему в ответ волчье шипение. Микаэла показательно отвела взгляд. Да, она была зла как черт.

– О нет, Мика, именно идем.

– Да пошел ты, Фостер. – На ходу она стянула насквозь мокрую футболку и кинула ее в мужа. – Ты снова все испортил.

Сложно не понять, что она говорила про девушек с пляжа, но Майкл явно пропускал слова жены мимо ушей. Однако ее тон заставил его не отступить, а, наоборот, догнать злобную Микаэлу и заключить в стальные объятия. Его горячее дыхание опалило скулу.

– Ты сходишь с ума, если думаешь, что я обратил внимание на кого-то другого, кроме тебя. – Глубокий проникновенный шепот затронул каждую клеточку Микаэлы.

– Мне показалось иначе. – Напор ее ненависти стихал с каждой секундой, проведенной в руках Майкла. Она повернулась к нему лицом. – Вы очень сладко беседовали.

Тепло его тела зажигало, заставляло забыть о проблемах и обидах, а дразнящий природный запах щекотал ноздри. Никогда в своей жизни Микаэла не любила маслянистый кедровый запах, но этот – обожала.

– Я пытался быть любезным, пока ждал тебя. – Осторожный поцелуй в уголок губ окончательно выбил весь воздух из легких. – А теперь нас ждет душ.

Холодный кафельный пол под голыми ступнями ощущался особенно ледяным, когда к спине прижималась огненно-горячая грудь Майкла. Он медленно довел их до ванной, покрывая шрамы на плечах Микаэлы осторожными, еле ощутимыми поцелуями.

Такое внимание завораживало, гипнотизировало и заставляло тело Микаэлы расслабиться до состояния желе. Все еще не выпуская ее из рук, Майкл подтолкнул Микаэлу в сторону просторной душевой кабинки и включил воду той температуры, которая всегда нравилась ей. Удивительно, что он помнил это даже спустя десять лет. Слишком умный и заботливый засранец, чтобы Микаэла могла и дальше на него обижаться.