Книга Кедр и гвоздика, страница 113 – Александра Рябкина

– Клубника, значит?

Микаэла поднесла ягоду ко рту, но Майкл абсолютно наглым образом своровал ее, при этом, о черт возьми, так красноречиво прикусив ее указательный палец. Ему не нужна клубника! Он издевался над Микаэлой!

– Ты не дашь мне спокойно поесть, да?

Микаэла перевела жадный взгляд с вазочки с ягодами на мужа и его спрячьте-своих-детей улыбку. Он выглядел таким чертовски довольным, словно получил Нобелевскую премию в какой-нибудь новой области. И Микаэла назвала бы его улыбку обольщением, как и его плутовской взгляд.

Майкл самодовольно наклонился над ней, и Микаэла почувствовала, как божественный запах кедра слишком соблазнительно смешался с ароматом океана и клубники.

– Почему же?

Губы Майкла заскользили по скуле Микаэлы и на секунду задержались в уголке губ, а потом обрушились на ее рот одним из тех поцелуев, от которых уж точно запотели бы окна. Момент, когда их губы соприкоснулись, был сравним с пробуждением ото сна. Привкус клубники лишь сильнее заставлял кровь бурлить. Слишком греховно, чтобы снова не упасть с небес. Слишком порочно, чтобы после смерти попасть в рай.

– Ты играешь нечестно, – глуповато хихикнула Микаэла, когда Майкл отстранился от нее и занял свободное кресло.

Плут. Но она не могла не расстроиться от его ухода, после которого осталось ощущение теплых и ласковых прикосновений, запечатленных на ее плечах.

– А еще ты слишком много думаешь, – произнесла Микаэла, закидывая в рот ягоду.

Ее не обмануть даже вальяжной позой, в которой Майкл лежал на шезлонге. Все его эмоции были у нее как на ладони. Они передавались ей через их связь, крепнущую день ото дня. До дня, когда она станет окончательно стабильной и полноценной, конечно, еще далеко, однако осознание того, что эта тонкая красная нить становилась прочнее, казалось глотком свежего воздуха после удушья.

Губы Майкла растянулись в лукавой улыбке, которая пускала волнительные электрические разряды по коже.

– Я редко когда играю честно. Схожу за фруктами.

Одарив Микаэлу долгим проникновенным взглядом, Майкл снова встал. Она любовалась лощеным телом мужа. Облюбованный жарким солнцем, Майкл выглядел то ли словно ангел, упавший с небес, то ли словно демон-искуситель, собиравшийся соблазнить ее и утащить в самые недра ада.

– Но потом ты сядешь, и мы просто отдохнем.

Микаэла удовлетворенно закрыла глаза только тогда, когда получила от Майкла утвердительный кивок и он исчез за поворотом. До нее донеслись его быстрые шаги и шелест волн. Как же хорошо…

Хлопнула дверь. Микаэла слышала, как Майкл что-то резал, складывал в тарелку. Уютная банальность, от которой она получала неземное удовольствие.

– Все думал, когда он оставит нас.

Хриплый голос, который, кажется, выполз из темных уголков подсознания, разрушил картину рая, припорашивая его пеплом из гвоздик. Микаэла не хотела верить в это, не хотела открывать глаза. Но все равно распахнула их, врезаясь в мертвенно-бледный взгляд бывшего мужа. Только от него одного Микаэла желала прыгнуть на дно океана. Она подскочила так быстро, что голова закружилась, а кресло с грохотом упало на спинку.

– Так это он твой нареченный? – Тело Микаэлы онемело. – Такой жалкий.

Внутренний зверь, потревоженный неожиданной вспышкой паники, потянулся и принюхался. Волчица ощетинилась и подобралась к самой коже, учуяв знакомый запах черной смородины.