Книга Кедр и гвоздика, страница 150 – Александра Рябкина

Слишком давно она не позволяла волчице проявить характер. Микаэла и забыла, каким на самом деле сильным и живым был ее внутренний зверь. И сейчас, стоило высвободить звериное «я», в разуме что-то переключилось. Спокойствие и собранность вытеснили тревожные мысли. Это успокаивало.

Лапы сами несли их в сторону сбитого с толку Адама. Он никогда прежде не имел дела с безумием волчицы Микаэлы, никогда в жизни не получал от нее такого рьяного и ожесточенного отпора. И это заставляло Микаэлу мысленно усмехнуться.

«Все бывает в первый раз, дорогой», – так и крутилось на языке саркастическое замечание. Судя по его вытянувшейся физиономии, он считал внутреннего зверя Микаэлы незаинтересованным и совершенно безвольным. Понимание собственной ошибки оказалось слишком запоздалым и могло стать для него, на ее счастье, смертельным.

В голове Микаэлы и волчицы билась мысль, что они убьют Адама, разорвут на клочки и даже не почувствуют угрызений совести. Они хотели ощутить месть на кончике волчьих клыков, почувствовать ее металлический привкус на языке.

Удары в дверь стали сильнее, когда из волчьей пасти вырвался озлобленный и полный угрозы рык. Импульс, заставивший Адама кинуться на волчицу, побудил и ее озверевшую сущность на действия. Лапы в несколько прыжков донесли до него, и… Микаэла будто моргнула, не поняла как, но волчице удалось добраться до мягкой плоти на плече Адама.

Его оглушительный крик и привкус крови в пасти заставил человеческую сторону прийти в себя. Каждый сделанный шаг и тот последний молниеносный прыжок были подернуты поволокой в человеческом подсознании. Микаэла с ужасом поняла, что всем руководила волчица, а сама она спряталась глубоко внутри, словно бесполезный пассажир, уснувший по дороге.

– Я еще доберусь до тебя, – прохрипел Адам перед тем, как исчезнуть в болотно-сиреневой дымке магии.

Чародеи снова помогли ему избежать своей участи. И то были другие колдуны, а не те, которых Микаэла и ее отец искали по всему земному шару, а в итоге нашли мертвыми.

О, это был не конец, да. Микаэла прекрасно понимала, что сделает все, лишь бы добраться до подонка первой. Вернув себе толику контроля, она ощутила, насколько тряслись лапы, а из пасти прямо на пол кабинета капала… кровь. Омерзительно. Волчица отомстила Адаму за ту отметину, которую он когда-то оставил на плече Микаэлы.

Но, черт, она наконец-то чувствовала себя сильной. Такой ужасно сильной, что хотелось прыгать. Но страх не мог так просто раствориться. О да, она все еще чувствовала себя застрявшей в кошмаре, но хотя бы знала, куда укусить, чтобы обратить ужас на своего обидчика. Приступ наслаждения заполнил волчицу, из ее груди вырвалось довольное завывание.

Это была маленькая, но победа.

Мысленно усмехнувшись, Микаэла приняла человеческое обличье. И поняла, что три обезумевших оборотня по-прежнему пытаются вломиться в ее кабинет. Дверь стонала в мольбе и трещала под натиском волчьей ярости. Еще немного, и она сломается.

Тыльной стороной ладони Микаэла вытерла губы, с которых стекала кровь Адама. Это было чертовски плохо, но одновременно так хорошо, что она запуталась в собственных эмоциях. Когда в груди зародился звонкий истеричный смех, дверь с оглушительным грохотом ударилась о стену.

Первым в кабинет ворвался Майкл, сверкая безумными волчьими глазами. Эта его необузданная сторона нравилась Микаэле, волчица же внутри приятно потянулась после утоления ярости и затихла.