Книга Целительница из другого мира, страница 38 – Ли Ан

— И что? Вы здесь сейчас. Это единственное, что имеет значение.

Он был прав. Какая разница, откуда я? Важно, где я сейчас и с кем.

— Я тоже… чувствую, — призналась я. — Но боюсь. Вдруг это помешает работе?

— Или поможет. Мы отличная команда. Почему бы не стать… большим?

Логика безупречная. Я улыбнулась:

— Вы всегда так рационально подходите к чувствам?

— Только когда нервничаю. На самом деле я схожу с ума уже неделю, придумывая, как признаться.

— И остановились на объятиях в лаборатории?

— Импровизация. Но сработало же?

Мы рассмеялись. И потом он поцеловал меня. Осторожно, спрашивая, давая возможность отстраниться. Я не стала.

Это был хороший поцелуй. Не страстный, не требовательный — теплый, обещающий. Как будто мы подписали договор о намерениях изучить эту область так же тщательно, как изучаем медицину.

— Итак, — сказала я, когда мы отстранились друг от друга, — что дальше?

— Предлагаю действовать по протоколу научного исследования. Наблюдение, гипотеза, эксперимент, выводы.

— Вы сейчас серьезно применяете научный метод к отношениям?

— А что, плохая идея?

Я подумала. В моей прошлой жизни отношения всегда были хаотичными, спонтанными, и заканчивались крахом. Может, немного систематического подхода не помешает?

— Давайте попробуем. Но с одним условием — работа остается приоритетом.

— Полностью согласен. Мы слишком важное дело делаем, чтобы отвлекаться на… — он запнулся.

— Романтическую ерунду?

— Я хотел сказать «личные переживания», но ваш вариант тоже подходит.

* * *

Следующие недели были странными и прекрасными одновременно. Мы работали вместе днем, профессионально и эффективно. Вечером позволяли себе час-два просто побыть вместе — гулять, разговаривать, осторожно изучать друг друга.

Маэль рассказал о своем детстве в столице, о мечте стать ученым, о разочаровании в академической науке, оторванной от реальности.

— Знаете, сколько трактатов о природе души я должен был изучить? Двадцать три. А о том, как лечить простуду — ни одного.

Я рассказывала о своем мире. Осторожно, без подробностей, но достаточно, чтобы он понял масштаб.

— Летающие машины? Разговоры на расстоянии? Лекарства от почти всех болезней? Звучит как рай.

— С оговорками. Там тоже есть проблемы. Новые болезни, войны, загрязнение природы. И одиночество — парадоксально, но чем больше способов связи, тем меньше настоящего общения.

— Вы скучаете по тому миру?

Я задумалась. Скучала ли? По удобствам — да. По интернету и антибиотикам — безусловно. Но по жизни там?

— Иногда. Но здесь я нужнее. Там я была одной из тысяч медсестер. Здесь я могу изменить ход истории медицины.

— Скромно, — улыбнулся он.

— Реалистично. Смотрите — мы уже создали пять новых лекарств, обучили почти сотню помощниц, снизили смертность в регионе. Еще год-два, и наши методы распространятся по всему королевству.

— Наши методы, — повторил он. — Мне нравится, как это звучит.

* * *

Работа шла полным ходом. Мы разработали новую классификацию болезней — не по «горячим и холодным», «сухим и влажным», а по реальным причинам. Инфекционные, травматические, недостаточности питания, отравления.

— Это революция в диагностике! — восхищался Маэль, просматривая наши таблицы. — Если врач понимает причину, он может подобрать правильное лечение!

— Именно. Больше никаких универсальных кровопусканий.