Книга Целительница из другого мира, страница 88 – Ли Ан

— Откуда корабль? — спросила я капитана, который еще держался на ногах.

— Из южных морей. Останавливались на островах за пряностями.

Тропическая лихорадка. Черт. У нас не было опыта с такими болезнями.

— Карантин! — скомандовала я. — Никто не покидает корабль! Маэль, организуй доставку воды и медикаментов. Василиса, собери всех, кто не боится заразы.

Следующие три дня мы боролись с неизвестной болезнью. Применяли все — от жаропонижающих до кристаллов с записью иммунитета. На второй день приехал тот самый мастер Ли Вэй:

— Я видел похожее в наших южных провинциях. Позвольте помочь?

Его методы были странными — иглы в определенные точки, травяные отвары с незнакомыми ингредиентами, медитации для усиления жизненной силы. Но они работали!

К концу третьего дня большинство матросов пошли на поправку. Умерло только трое — те, кто был слишком слаб изначально.

— Как вы это делаете? — спросила я Ли Вэя, наблюдая, как он ставит иглы очередному пациенту.

— Восточная медицина видит человека как систему энергетических потоков. Болезнь — это нарушение потоков. Иглы восстанавливают баланс.

— Это можно изучить?

— Годы практики. Но… — он задумался, — с вашими кристаллами можно передать базовые знания быстрее.

Так началось наше сотрудничество с восточной медициной. Ли Вэй остался на месяц, обучая наших лучших студентов основам акупунктуры. А я записала его знания в специальный кристалл — первый международный образовательный проект.

— Знаешь, что это значит? — сказал Маэль, когда кризис миновал. — Мы только что предотвратили эпидемию тропической лихорадки. Раньше она выкосила бы пол-города.

— И научились чему-то новому. Восточная медицина… там есть рациональное зерно, просто надо отделить его от мистики.

— Как ты отделила науку от магии в наших методах.

— Лина, у меня предложение, — вдруг сказал Маэль.

— Какое?

— Давай назовем ребенка в честь твоего отца. Того, из прошлой жизни.

Я замерла. Я редко рассказывала о своей прежней жизни, но как-то упомянула отца — военного врача, погибшего в Афганистане, когда мне было десять.

— Александр?

— Или Александра, если девочка. Красивое имя. И символичное — защитник людей.

— Ты… ты серьезно?

— Абсолютно. Пусть в новом мире живет память о твоем прошлом. О человеке, который вдохновил тебя стать врачом.

Я не смогла ответить — слезы душили. Просто обняла его и плакала — от счастья, от благодарности, от переполнявших эмоций.

— Спасибо, — прошептала наконец. — За все. За поддержку, за любовь, за понимание.

— Это тебе спасибо. За то, что появилась в моей жизни. За то, что изменила мир. За то, что подарила смысл всему, что я делаю.

— Знаешь, я иногда думаю о том, что было бы, если бы я не попала сюда, — призналась я. — Иногда скучаю. По кофе, по интернету, по антибиотикам…

— Кофе мы найдем, обещаю. Интернет… ну, кристаллы почти то же самое. А антибиотики… может, откроем? У нас же есть плесень, микроскопы примитивные…

— Пенициллин в средневековье? — я рассмеялась. — Почему бы и нет? Мы уже столько невозможного сделали.

Конференция целителей стала не просто научным мероприятием. Она стала символом новой эпохи — эпохи, когда медицина из ремесла превратилась в науку, когда здоровье стало правом, а не привилегией, когда знания начали побеждать смерть.

И это было только начало. Впереди был университет, новые открытия, международное признание. Но главное было сделано — фундамент заложен, система работает, люди верят.