Книга Дракон хочет жениться? Баба Тася против!, страница 2 – Наталия Журавликова

— Петр Петрович, у меня маразма нет, я все это и так помню. Давайте к сути.

— Если судить только по вашим поступкам, вы прожили безупречную жизнь, Таисия Михайловна, достойную святого.

— Но… — подсказала я, уже изнывая от скуки.

— Но вопрос в том, как именно вы совершали все эти благие дела! — Петр Петрович снял очки и неторопливо протер их идеальной замшевой тряпочкой, тоже серой.

— В нашей канцелярии сотни жалоб на ваш несносный характер, острый язык и систематические моральные унижения! Вы даже свои добрые дела творили с… так скажем, ехидством! Долгие годы я обещал начальству, что вы образумитесь, что с возрастом на вас снизойдут мудрость и степенность.

— Да с чего бы? — фыркнула я.

Петр Петрович пригорюнился.

— Вот даже сейчас, вспомните, какое желание вы загадали, задувая торт?

Мне стало чуточку неловко.

— Чтобы эти свечки оказались в интересных местах у тех, кто все это придумал, — призналась неохотно, — кстати, сколько я все же успела задуть?

— Восемьдесят семь, — Петр Петрович сверился со своими бумагами. Надо же, там даже такое пишут.

— Увы, в такой нравственной консистенции мы не можем вас отправить в райскую долину. Наш руководитель… он считает, что вы там устроите беспорядки и внесете элемент морального абьюза.

— И что теперь, к чертям меня отправите?

— Эммм… Таисия Михайловна, я не уполномочен раскрывать вам схему мироустройства. Но нет, туда вы тоже не подходите.

— Ни к умным, ни к красивым, — резюмировала я, — и вы меня просто развеете по космосу теперь? А я ведь ветеран труда, как никак. Заслуженный работник медицинской отрасли.

Петр Петрович надел очки.

Лицо его было по-прежнему спокойным и умиротворенным, но судя по тому, что очки сели на нос вверх ногами, заушниками вверх, мой куратор очень нервничал.

Крякнув, он тут же исправил свою ошибку.

— Пока вы были на передержке в вашем прежнем теле, нашелся подходящий вариант, — сказал он, — вас направят на дальнейшее саморазвитие в один из параллельных миров нашей же вселенной.

— И я там уже не буду собой? Не смогу навещать любимых родственников в виде призрака, гремя цепями и выписывая пальцем на запотевшем стекле ванной бранные словечки?

— Нет! — почти рявкнул куратор. — Вы замените одну достойнейшую личность. Образец добродетели и нежности. Ту, что всю свою долгую, почти вечную жизнь помогала людям, и не только людям. И делала это с любовью, и теплотой. Она заслужила покой. И мы с большой неохотой решили ее отпустить. Дать душе Тейселен вечное наслаждение. Но заменить ее было некем. Не родилась пока еще фея, одаренная теми же способностями. И ее место, в том же теле, займете вы! Это будет ваш урок. Отработка, если точнее.

— Фея? Вы это в фигуральном смысле? — спросила я с подозрением.

— В натуральном, — отрезал Петр Петрович, — фея Тейселен ждет, когда мы заменим ее на … так скажем, волонтера.

— И я буду вместо нее целую вечность? — с подозрением спросила я.

— Зависит от того, как вы справитесь.

— А у нее есть какие-то… ну житейские обязательства. Муж, дети?

— Нет, фея Тейселен провела жизнь в служении окружающим и не построила семью. Но вам никто не запрещает…

— Спасибо, этого по полной накушалась! — быстро ответила я.

Петр Петрович решительно поднялся.

— Все, ваш ресурс пребывания вне тела заканчивается. Мне надо отправлять вас дальше. И если вы отказываетесь заменить Тейселен, попадете в лимб. Чрезвычайно унылое место вроде зала ожидания на железнодорожном вокзале.