Книга Запрещенный ритуал, страница 45 – Дина Зарубина

– На выход! – отец Аллас сделал замысловатый пасс рукой и перед ним засияла арка перехода.

Я завистливо вздохнула. Порталы – это ж такая прелесть! Но отец Мозер говорил, что порталостроение – одна из сложнейших дисциплин, дается на последнем курсе магической академии, и получается не у всех, к этому надо иметь талант или хотя бы склонность.

Получается, с фасада бассейн со сторожевыми рыбами, а со стороны оранжереи вообще нет ни входа, ни выхода, раз приходится порталом пользоваться. Режимный объект, стало быть, под усиленной охраной.

Послушницы быстро, одна за другой, стали исчезать в радужной пленке. Скромно пристроилась сзади, надеясь от всей души, что отец Аллас не пересчитывает работниц. Ощутила крепкий шлепок пониже спины, взвизгнула и вылетела на площадь, сопровождаемая смешком белорясного жреца.

Какое счастье! Воздух показался мне прохладным и свежим, я надышаться не могла после зеленой бани отца Певериля. Дорога от площади Звезды была мне знакома, заблудиться я не боялась. Помыться, переодеться, постираться!

– Ты откуда такая? – удивилась Доримена. – От тебя воняет!

– Гуляла, – лаконично ответила я, утягивая ее в душ. Доримена обожала воду и ничего против лишней помывки не имела. Мне же надо было посекретничать под шум воды. – Дори, ты же все растения знаешь?

Я подробно описала живые камни, указала цвет, высоту и ширину, отвратительный запах и слизь из фурункулов.

– Это что-то магически измененное, не припомню такого растения, – заявила Доримена. – Мне надо самой посмотреть, чтоб сказать, что это было и что с ним сделали.

– Туда не попадешь, я случайно оказалась. Заблудилась. Еле выбралась, –пожаловалась я, ожесточенно намыливаясь.

– Да как ты ухитряешься заблудиться в Обители! – Возмутилась Дори. – Мы же все вместе шли с состязания, оглянулись, тебя уже нет! Как маленькая, честное слово! За руку тебя водить надо?

Я пожала плечами. Сама не знаю, как. Обмоталась серой ветхой простыней, с махровыми полотенцами тут было туго, не ткали здесь такое.

Достала щетку, грустно посмотрела на свои изгвазданные кроссовки в тазике с мыльной водой. Вычистить, вынуть стельки, высушить. Никто этого за меня не сделает.

***

– Это что? – отец Аллас указал охранникам на гладкую плитку пола.

Там отпечаталась рифленая подошва с затейливым рисунком. Я бы сразу узнала след собственных кроссовок. Охранники хмурились и чесали в затылках.

– Была тут подозрительная девка, – тут же сказал Орм. – С лейкой.

– И что подозрительного в девке с лейкой в оранжерее? – Зашипел патер.

– Вся бледная шла, ну, как они все по первости. Хинц показал ей, где воду набрать.

– Откуда шла? Зачем шла? Что говорила? Как она выглядела, болваны?! Я вас муренам скормлю, идиоты! Ищите ее!

– Обыкновенно выглядела, как все, в сером. Не толстая, не худая, – пожал плечами Хинц. – Обычная. Не темная, не светлая. Никакая.

– Дак вы сами всех работниц отпустили на сегодня, – осмелился напомнить Орм.

– Следы ищите, олухи! Где она шлялась? Что могла увидеть? Убью! – добавил отец Аллас, мучительно размышляя, говорить отцу Певерилю или нет.

Таких следов он раньше не видел, но в Обители куча гостей, мало ли, что они носят. Но это точно не след деревянных сандалий на ремешках, обычной обуви трудниц. Следует зафиксировать отпечаток и показать страже и гостевой обслуге. Пусть определят для начала владельца необычной обувки, а потом он сообщит отцу Певерилю, кто к ним заглянул, так будет вернее. Иначе ему самому не миновать бассейна с муренами, за отцом Певерилем не заржавеет! А укусы мурен ужасно плохо заживают.