Книга Зельеварка, страница 5 – Дина Зарубина

– Вот ты где! – меня крепко ухватили за рукав.

– Пустите! – задергалась я в крепкой хватке.

– Что ж ты пугливая такая? Я же сказал, поужинаем, угощаю!

– Поужинаем, ночью рассчитаюсь, утром позавтракаем и попрощаемся? – прищурилась я, поднимая глаза.

У гада, вцепившегося в мой рукав, не только куртка была добротной и красивой. Он и сам был очень, очень неплох. Крепко сшит и ладно скроен. Не хуже куртки точно. Каштановые кудри, явно подстриженные хорошим мастером, якобы небрежно обрамляли мужественное загорелое лицо. Зеленые, как крыжовник, глаза смотрели нагло и весело. Черная рубашка, узкие брюки, заправленные в мягкие сапоги, все подчеркивало ладную фигуру незнакомца.

Почему так несправедлива жизнь? У меня ресницы жидкие и светлые, а у него черные, пушистые и длинные? У меня губы узкие и невыразительные, а у него – будто изваянные резцом великого скульптора, прихотливым изгибом лука? Менее талантливый скульптор такого бы не смог создать. Сильная шея, маленькие аккуратные уши.

– Так я гожусь для ночных расчетов? Я не возражаю против твоего плана, – он наклонился, обдав меня запахом своего парфюма. Принюхалась привычно, раскладывая аромат на составляющие. Чайное дерево, мускус, апельсин, табак и розмарин. Дорого и вкусно.

– Нет, – грубо ответила я, вырывая рукав из захвата. – Вы меня спутали с ночной фиалкой.

– Но поужинать нам это не помешает? – улыбнулся наглец.

Сытый, разодетый, уверенный в своей неотразимости. У нас на курсе полно таких королей, безоговорочно верящих в свою исключительность и неотразимость. Когда я из домашней девушки с неплохим приданым стала стипендиаткой и поселилась в общежитии, они тоже подкатывали, чтоб «помочь» освоиться. Этот хуже, потому что старше и опытнее. Наверное, он с точностью до часа может сказать, сколько я не ела досыта. Академическая столовая не давала умереть с голоду, но и только.

Я посмотрела на него с такой ненавистью, что он шагнул назад.

– Малютка, ты что? Кто тебя обидел? – тут же стал серьезным приставала.

– Отстань! – рявкнула я. – Тебе на Каштановый бульвар, там найдешь собеседницу! Оставь меня в покое!

Не слушая больше, я развернулась к парку и пошла вперед, пылая негодованием.

Из-за негодяя опоздала к закрытию крошечной булочной на углу академии и уныло полюбовалась навесным замком на двери. К закрытию хозяйка отдавала хлеб и булочки за полцены, к вечеру там обычно собиралась небольшая очередь из неимущих студентов. Значит, сегодня на ужин только молоко.

Я проскользнула в ворота, предъявив значок академии.

Как никогда, мне было голодно, холодно и одиноко. Я так устала от одиночества. А этот повеса… он бы меня не обидел. Просто использовал бы по назначению. Может, он любит девушек в беде. Горячая ночь стоимостью в ужин – это очень выгодный тариф. Поэтому профессионалки ненавидят бедных девушек. Они демпингуют цены, когда надоедает голодать и важничать. Дурочка будет стараться, надеясь на новую встречу, не подозревая, что утром он даже не будет помнить ее имени. Откуда я, милая домашняя девочка, знаю о такой гнусности? Так в моей группе разные студентки учатся, наслушалась. Учиться лучше на чужих ошибках, чем на своих.

Молоко, оставленное на подоконнике, скисло. Стазис-ларь в студенческой комнате предусмотрен не был. Простоквашу съесть побоялась. Мне завтра учиться и работать, вдруг расстрою желудок? Раньше я такого не пробовала. Хорошо, что соседок не было!