Книга Супруга с опытом работы, страница 162 – Дина Зарубина

И тут зарокотал голос. Могучий и сильный, он проносился по храму, слышимый во всех его уголках. Я сама люблю речи произносить, и ценю ораторское искусство. Тут в полной мере оценила и превосходный текст, и игру голоса проповедника. Он то гремел под сводами, призывая кары на бесчувственных и косных людей, и казалось, что серебряные копья сейчас ринутся вниз, пронзая нечестивых, то сладким шепотом вливался в уши, когда он рассуждал о красоте души, гармонии и совершенстве тела и духа. А любовь земная не более, чем попытка души соприкоснуться с другой душой. Плотская близость есть выражение земной любви, и кто препятствует или уклоняется от этого, тот нарушает естественный порядок и заветы богов. Красиво!

– Великолепно, – я утерла слезу в особенно чувствительном месте. Потрясающее мастерство владения вниманием толпы. Понятно, почему он Примас, скажи он сейчас идти резать всех подряд – люди с воодушевлением пойдут. Скажет сажать цветочки – площадь станет лугом.

Мое широкое и слишком мягкое кресло не давало широкого обзора, пришлось слегка приподняться, чтоб взглянуть на оратора. Я села обратно и тут же дернула Рину за косичку.

– Это же Разящий, а не Примас Корнелиус!

– Его избрали новым Примасом этой ночью, – шепнула Рина. – Примас Корнелиус после ранения не смог больше нести бремя власти.

– Примас же неуязвим в стенах Обители?

– Источник не стал его больше питать, – отозвалась Рина, как о само собой разумеющемся факте.

Я задумалась. Мой враг повержен. Взамен его появился новый. Великий и ужасный Разящий Дракон. Не знаю, кто хуже. Примас Корнелиус хотя бы был ясен в своих стремлениях, его можно было просчитать. Могущественный враг и неприятностей может доставить очень много. Попробовать приручить монстра? Я не самоубийца, не настолько самонадеянна. Б-р-р, даже мороз по коже. Не возьмусь, скорей он меня подчинит, сделает своей рабыней, перемелет в мелкую муку. Нет уж, лучше держаться подальше.

Значит, я могу с чистой совестью отправляться на остров Ванра, к своим придворным, к моей боевой горничной Нелл, интересно, как там Катарина, успокоилась ли она? Как приняла столица магичек-выпускниц?

Из размышлений меня вырвал почтительный голос прислужника.

– Примас приглашает уважаемую гостью разделить с ним трапезу.

Да за что же мне это? Он же меня сейчас отравит, как собаку! Буду только делать вид, что ем и пью, буду непрестанно болтать. И в глаза не смотреть.

Так и поступила, безжалостно терзая третий лист салата, превращая его в кашицу на своей тарелке. А болтать не получалось: новый Примас вещал сам, своим прекрасным глубоким баритоном, от которого вибрировали все внутренности. Поэтому я даже не слушала, водя вилкой по затейливым узорам фарфора. Повисла пауза. Я подняла глаза, и меня обжег страстный взгляд серых глаз.

Монстр осунулся, побледнел, щеки совсем ввалились и под глазами залегли темные круги. «Поспать ему бы не мешало», – отметила я, задумчиво и отстраненно рассматривая лицо высшего. У него так интересно губы шевелятся. Ой, он же что-то говорит! Спрашивает, кажется.

– Так что вы мне ответите? – донеслось до меня, как сквозь вату.

– Простите, не могли бы вы повторить вопрос, я задумалась, – краска залила мои щеки. – И прошу вашими магическими штучками на меня не воздействовать!