Книга Сердце Черного Дракона, страница 144 – Снежана Масалыкина

Я это чувствовала благодаря пролитой крови. Удары барабанов пульсировали в такт моему сердцу. Или мое сердце билось в унисон с ними.

Меня-дракона это злило. Вместе с жизненной энергией девушки теряли годы жизни, старели с каждой минутой. Возможно, кто-то из них уже распрощался с жизнью, умерев от старости.

И всё равно я не собиралась убивать Куркуша ни собственными руками, ни собственными зубами и когтями. Он и его мерзкие светлые помощники заслуживают участи похуже.

Я кровожадно улыбнулась, жрец дёрнулся и тут же шлёпнул меня по морде. Точнее, попытался. На секунду я даже ослепла от нашлёпки, которую Куркуш швырнул в мою сторону. Ух ты, старая добрая убийственная лунная магия. Запрещённая. Она порабощает любое существо, на которое попадает. Живой становится глупой управляемой куклой. Перестаёт испытывать любые физические потребности, теряет эмоции и чувства.

Такие куклы долго не живут. Организм должен как-то функционировать, перерабатывать энергию. Живые «игрушки» постепенно усыхают, блокируя внутри себя все процессы жизнедеятельности, чтобы продлить собственный срок годности в угоду тому, кто их поработил. Полгода год и существо превращается в мумию, которую отправляют на убой. На последнее задание.

Мёртвая плоть проникала в дом к тому, кого приговорили, размещалась под кроватью и начинала медленно высасывать жизнь. Если вы думаете, что мумия при этом получала возможность восстановить свою плоть, – ошибаетесь. Мощи – связующий сосуд. И всю жизненную энергию получал хозяин куклы.

Интересно, почему Куркуш не использовал заклятье кукловода на Дрейке или на мне? И тут же ответила сама себе строгим учительским тоном: «Соная, жрецу нужен был живой дракон и живая ведьма, а не две безмозглые игрушки!»

– Отпус-с-сти-и-и… – снова прохрипел Куркуш и… засадил отравленный кинжал мне под крыло.

Я вздрогнула всем телом. Бо-ольно-о-о… Как же больно, мамочка… Заскулила, мотнула головой, стряхивая внезапные крупные слёзы, затуманившие взор. Но жреца не выпустила. На секунду мерзавец радостно улыбнулся, но уже через мгновение осознал: повода для радости нет. Кинжал вошёл в мою драконью плоть, стал её частью. Растворился в шкуре дракона. Ну а как иначе. Драконы очень любят сокровища и не упустят возможности пополнить коллекцию хорошим серебряным клинком.

– Отпус-сти… ведьма-а-а… Оживлю-у-у-у… —взвыл Куркуш под конец фразы, когда понял: мои когти вошли так глубоко, что их кончики касаются его чёрного сердца.

«Кого он собрался оживлять? – насторожилась я. – Зория, что ли?»

– Дрейк… не… мёртв… могу… воскресить… – прохрипел Куркуш.

От неожиданности я едва не выпустила из лап свою добычу. Светлый жрец моментально воспользовался моим секундным замешательством и ударил.

Моё сознание билось на тонкой ниточке, делая страшный выбор: сделать то, что я задумала, наказать Куркуша, чтобы он больше не смог навредить никому ни в одной из многочисленных Граней? Или поверить насквозь лживому светлому жрецу и остановиться, надеясь на то, что он выполнит своё обещание. Выполнит по-настоящему, а не как обычно. Обещания ведь можно по-разному выполнять, как и мечты. Неправильно попросила или загадала, исполнится именно так, как молвила Слово.

Вероломный удар Куркуша мне не повредил. Его тёмное Слово на меня не подействовало, а вот серый порошок осёл на чешуе, не причиняя особого вреда. Если честно, мой серебряный дракон практически не заметил одно из страшных заклинаний – заклинание жизни. Да-да, добро, как известно, должно быть с кулаками. А свет, как я теперь знаю, не всегда то, чем, кажется.