Книга Ночь Аиды, страница 119 – Снежана Масалыкина

«Либо она просто не в курсе, что кто-то дёргает ниточки за её спиной», – вздохнула Эдассих, и обе мы вздрогнули, ощутив, как горячая волна окатила наши спины, превращая в пепел наши опасения.

Во времени мы потерялись окончательно, застыв вне его двумя призрачными статуями, отдаленно напоминающими живые струи фонтана. Радуга протекала сквозь нас, выхолаживая чувства и мысли, превращая нас в водопад. Миры восстанавливали расшатанный баланс и, нанизанный на бесконечную ленту мироздания, покидали наши солары, окутанные радужным светом.

Ни богов, ни демонов рядом не наблюдалось, но сосредоточиться на мыслях больше не удавалось, и я расслабилась, стараясь зафиксировать глубоко внутри себя все, что вижу, чтобы потом, в спокойной обстановке, подумать: почему в такой важный и ответственный момент рядом не стояло как минимум богини Ириды? А как максимум Аида Ведо, затеявшая всю эту долгосрочную интригу, должна наблюдать за её фееричным финалом.

Последняя звездочка покинула моё полупрозрачное тело, устремившись к солару Эдассих, окунулась и выплыла из сестры навстречу своей обновленной судьбе. Мощь водопада Мироздания уменьшилась и уже не пугала своим размахом, а дарила покой и умиротворение. По нашим соединенным рукам побежали серебристые искорки, и мы обе стали медленно таять, погружаясь в струи радуги, пока остатки сознания полностью не покинули обеих.

Последнее, что я заметила, перед возвращением в себя, – всю ту же тень, которая по-прежнему напоминала фигуру мужчины и скрылась в складках Граней.

Наташкина голова покоилась на моих коленях. Сама она сладко спала, подложив руки под щеку. Мы обе лежали на моей джинсовке на берегу… моря. Закат вовсю полыхал над Джугбой, окрашивая мир во все оттенки розово-золотого, переходящего в легкий призрачно-голубой и глубокий темно-синий. Я протёрла глаза, но Мавиар-А-Зи, родная и любимая земля, никуда не исчезла с глаз моих. Вокруг багрово-золотого солнечного диска едва заметным поясом пульсировала двойная радуга. Окрашенные в закатные цвета облака напоминали разомкнутые руки. И этот образ быстро таял под нетерпеливыми мазками налетевшего ветерка.

Гробовая тишина окутала побережье, несмотря на то, что недалеко от нас светились огнями кафешки, а по берегу прогуливались парочки. Да что там, буквально в нескольких шагах расположилась компания молодежи с гитарой и вином. Я четко видела, как движутся губы певца и всех, кто ему подпевает. Как хохочут девчонки, вторя шуткам парней. Но до моего слуха не долетало ни одного звука.

Мы с Наташкой, словно куклы, обложенные ватой, оказались запертыми в прозрачной коробке. А тот, кто нас в неё поместил, сидел сейчас лицом к морю, небрежно запуская «лягушек» по воде.

Мои попытки разбудить Наташу не увенчались успехом, и я, демонстративно громко и тяжело вздохнув, осталась сидеть на месте, ожидая, когда очередной «барин изволят» обратить своей божественное (или демоническое?) внимание на мою скромную особу. Семь пядей во лбу мне не понадобились, чтобы понять: разговор предназначен только для моих ушей. И на этом моя фантазия заканчивалась. Очередной черт из табакерки, из которой, как из ящика Пандоры, больше ничего хорошего не вытащить.

Мужчина неторопливо поднялся, небрежно запустил последнюю «лягушку» и развернулся ко мне лицом. Закатное солнце обрисовало его силуэт, скрывая в тени детали облика. Высокий, поджарый, короткостриженный. Его фигура притягивала взгляд, но не вызывала во мне никаких дрожательных эффектов. Усталость и дикое желание дожить до конца истории, в которую мы с Наташкой вляпались по желанию старушки Аиды, пересиливало всё остальное.