Книга Отряд, страница 54 – Елена Зикевская

— Когда? — я дёрнулся, рванулся к ней, в новом порыве стремясь преодолеть последнее, разделявшее нас расстояние. Всего ничего: пара её коротких шажков или один обычный мой. За спиной кто-то сдавленно застонал, а в коридоре послышался удаляющийся топот бегущих ног.

— Когда, Марья Моревна?

— Ты пока не готов, — она легко сделала два последних шага и коснулась аркана рукой.

Путы спали. Вместе с ними за моей спиной с глухим грохотом рухнуло чьё-то тело.

Я оглянулся. У операционного блока на полу лежал бледный Розенбаум. Живой, только без сознания. Возле него — один из санитаров. Второй побежал за помощью. Внутренняя стенка операционной капсулы в крови, словно я метался там, а не здесь. Тела не разглядеть, но видны болтающиеся концы содранных капельниц. Манипуляторы отключены. Вот тебе и «нормальный наркоз»…

Снова оборачиваюсь к Марье. И вдруг разом понимаю что всё, спокоен. Животные порывы уступили место холодному трезвому рассудку. Дело слишком серьёзно.

— Абрамыч, он…

— Жить будет, — она смотрела напряжённо, без улыбки. Огромные прежде зрачки сжались, как у кошки на ярком свету. И я не мог отвести взгляд, пойманный в это непонятное напряжение.

— За тобой пришли.

За спиной действительно приближающийся топот бегущих людей и удар воздуха от резко распахнувшейся двери.

— Док! — этот ледяной голос я узнал бы из многих. Внутри мгновенно взвелась боевая пружина. Но взгляд королевны держал сильнее аркана, не давая стремительно уйти в сторону и укрыться, чтобы оценить ситуацию.

— В норме, но…

— Круг! Живо!

Марья словно ждала этих слов. Прикрыла глаза, отпуская меня, и я обернулся. Уже не торопясь. Момент упущен.

Ингвар во главе нескольких людей. Все в гражданском. Шестеро мужчин и две девушки, одна из них — Леночка. Она оглядывается коротко и быстро, пока не натыкается взглядом на меня. В следующее мгновение на меня смотрят уже все. Навела. Ингвар недовольно и зло щурится, восемь человек берутся за руки, а один — длинноволосый брюнет с красновато-медным оттенком кожи и карими миндалевидными глазами, решительно идёт к капсуле. Миг — и в его руках два боевых ножа. Широкие листовидные лезвия, двойная заточка с серрейторной вставкой, наборное дерево на рукояти. Явно на заказ.

В дверях операционной запыхавшийся второй санитар.

Изнутри поднимается новая волна. Адреналин и полная готовность к бою.

И плевать, что в таком вот призрачном виде.

Эх, мне бы оружие… Хоть нож какой…

— Даже не думай, — напряжённый голос Марьи заставляет вздрогнуть. В следующее мгновение волной накрывает холодное безразличие, смывая боевой настрой и помстившуюся в крепко сжатом кулаке увесистую тяжесть витой рукояти длинного клинка.

Я безоружен.

Вот и всё.

Игра окончена.

Брюнет быстро и решительно жмёт на кнопки, открывая капсулу.

Твою мать…

— А вот и не угадал! — тихий и насмешливый шёпот королевны щекочет ухо. Так невероятно близко, что от неожиданно тёплого дыхания вздрагиваю, как от удара током. И в этот же миг понимаю, что Марья улыбается, стоя за моим левым плечом.

И, чёрт возьми, мне это нравилось.

Но я не успел ни ответить, ни, тем более, что-то сделать. Брюнет вскинул над моим окровавленным телом оба ножа. Но не нанёс удар, а скрестил ножи горизонтально.

В следующий миг словно прозвучала неслышная команда — и меня опутали сразу несколько силовых петель. Не шевельнуться.