Книга Отряд, страница 51 – Елена Зикевская

— Доброе утро, голубчик, — Розенбаум, на редкость серьёзный, вошёл в палату с электронным планшетом под мышкой. — Готов?

Готов к чему? Я изобразил удивление. Мимика уже вполне удавалась, но доктор и без того понял.

— К операции, голубчик, — он присел на край кровати и развернул ко мне электронный планшет. — Вот, полюбуйся, каким ты будешь.

Я внимательно разглядывал компьютерную модель. С такой внешностью меня вообще никто никогда не узнает. Ничего общего с моим лицом.

— Нравится? — старый доктор улыбался.

Пожимаю плечами. Нормально. Могло быть хуже.

— Пожелания насчёт цвета глаз и волос есть? — Абрамыч вывел на экран таблицы цветов.

Качаю головой. Мне — всё равно. Пусть так будет.

— Хорошо, пусть будет так, — Розенбаум повторил мою мысль вслух. — Завтра оборудование будет готово, и начнём. Полный наркоз ты перенесёшь хорошо, это старый доктор тебе обещает. Все твои параметры я уже знаю лучше, чем учебник по реанимации. Проснёшься новым человеком, — он ободряюще улыбнулся, похлопал меня по плечу и ушёл.

А я думал о том, насколько сильно Чёрный Корпус перекроил мою жизнь. Даже месяца не прошло…

* * *

На операцию отвезли прямо на кровати. Универсальная, она легко превращалась в каталку, в операционный стол, собственно кровать, кушетку и, наверное, во что-то ещё. Операционная располагалась по соседству, и далеко путешествовать не пришлось. Половину операционной занимал крупный комплекс с подобием реанимационной капсулы в центре. Это — для меня. Санитары проводили последние приготовления к операции. Шафран Абрамович, очень серьёзный, отдавая распоряжения, остановился возле капсулы.

— Всё готово, голубчик. Посмотри ещё, ничего поменять не хочешь?

Качаю головой. Не хочу. Нормально выглядит.

— На себя посмотришь на прощание? — доктор отдаёт планшет санитарам и участливо смотрит на меня.

Снова нет. К новому лицу привыкать надо, а не о старом жалеть.

— Хорошо, — Абрамыч кивает санитарам. — Начали.

Меня закатывают под пластиковый купол, лёгкий укол в плечо, перед глазами всё плывёт, и я проваливаюсь в небытие.

* * *

По чести сказать, я ожидал очередного провала в глубины памяти или новых разговоров не для моих ушей, но вместо этого серый туман развеялся, оставляя меня парить над операционной капсулой.

Но на этот раз я позаботился об одежде, сразу представив привычную форму. Мало ли.

Склонившийся над моим телом Розенбаум поднял голову, огляделся, бормотнул под нос что-то невнятное и снова вернулся к работе. Многочисленные манипуляторы в пространстве капсулы под бдительным контролем Абрамыча в соответствии с заложенной программой резали кости на ногах, растягивали мягкие ткани, вставляли биоимплантанты…

— Наблюдаешь? — знакомый голос за спиной раздался настолько неожиданно, что от резкого разворота я отлетел к другому концу операционной. Комплекс тревожно взвыл и замигал красными огоньками, Розенбаум засуетился, что-то неразборчиво бормоча под нос, а Марья задорно улыбалась. Даже не задорно, а с какой-то невероятно простой и весёлой безмятежностью, какая бывает или у маленьких детей, или у дураков. Или у тех, кто нашёл ответы на все свои вопросы. Даже незаданные.

— Не ждал?

— Не ждал, — нервно усмехнулся в ответ. Совсем не ждал. Настолько совсем, что сейчас просто не знал, что делать. Пребывание в коме существенно ослабило воспоминания о тёмной королевне, и без того убранные подальше в память, а потом я с головой ушёл в реальность, пытаясь разобраться в происходящем и уверившись, что моя жизнь теперь зависит только от меня.