Книга Аромаведьма. Кусать и нюхать воспрещается, страница 54 – Жанна Бочманова

— Иди, иди, — подгонял его Зурнав. — Ишь, чудище лесное, ещё упирается.

В это время всех оборотней — а их Дина насчитала ровно двадцать — загнали на кострище и примотали цепью к столбу. Они стояли там с опущенными головами, поддерживая друг друга плечами. Дина видела и пекаря с женой, и семью из лавки пряностей, и Мушу... Старушка казалась уменьшившейся в размерах за дни пребывания в темнице, но шляпка всё так же сидела на её седых волосах — правда, сейчас немного криво. Перо на шляпке обречённо поникло. Перо... Дина замерла и принялась тереть лоб.

От этого занятия её отвлек шум. На помосте показалась герцогиня, а за ней, неловко переваливаясь, — герцог. Он грузно опустился в подставленное под его объёмистое тело кресло.

— Уф! — Он обмахнулся кружевным платочком. — Почему нельзя было посмотреть на это из окна замка? Я мог бы одновременно обедать.

— Ах, дорогой, ты у меня такой занятой, — проворковала Эстель. — Но герцогу положено лично присутствовать на казни. Король Мильтон всегда так делает.

— А-а-а... — кивнул Вилен. — Раз король, то и мне не зазорно. Ну, давайте уже... Что там по плану?

Видно было, что его сиятельство нервничает, но тут на столик перед ним поставили вазочку с засахаренными фруктами и блюдо с пирожными, и он тут же забыл о бедолагах на эшафоте.

Леслава между тем тоже подняли на эшафот и поставили прямо напротив помоста, где расположился Вилен Черноозерский. Оборотень прожигал его ненавидящим взглядом, но без толку: герцог облизывал испачканные сладким лакомством пальцы и причмокивал. Зато герцогиня не оставила своим вниманием обречённого и улыбнулась ему со своего места, даже многозначительно кивнула.

— Помнишь, что должен сделать? — прошипел Зурнав, ткнув оборотня кулаком в спину. — Давай. Сейчас самое время. Иначе этих чудищ ждёт страшная смерть. — Он указал на пылающую жаровню и стражников с факелами в руках, пока ещё не зажжёнными.

Леслав помотал головой — так, как это делают волки, — потом увидел Дину, стоящую между двумя стражниками с руками, прижатыми к груди, и улыбнулся ей, но совсем незаметно, лишь приподняв верхнюю губу — тоже как это делают волки.

— Я, Леслав из рода Белых Волков, хочу обратиться к герцогу Черноозерскому, — громко сказал он.

Герцог в это время запихивал в рот песочную корзиночку с кремом и не обратил на него никакого внимания. Эстель протянула руку и заставила его перестать жевать, потом шепнула что-то. Вилен с неудовольствием вытер рот платком и посмотрел на Леслава. Тому пришлось повторить фразу. Герцог поджал губы, потом нехотя кивнул.

— Говори, оборотень. У тебя есть минута.

Леслав набрал воздуха в лёгкие и весь как-то передёрнулся. Дине показалось, что то была попытка обернуться зверем, но серебро не дало ему такой возможности.

— Герцог Черноозерский, хочу признаться, что в гибели твоей жены и сына виноваты оборотни из моего рода. Мы сделали это из мести за убитых твоими предками сородичей. Виноваты волки, но больше никто. Отпусти этих несчастных, — он коротко кивнул в сторону приговорённых, — они не сделали ничего предосудительного. Они покинут Черноозерск, и больше ни одного оборотня не останется в этих землях.

Позади него раздались сдавленные голоса. Кто-то ахнул, кто-то тихо выругался.

— Нет, малыш, нет! Не надо! — воскликнула Муша и закрыла лицо руками.